Магия остролиста - [9]

— Ты перепутала. Не я за тобой, а ты за мной таскаешься.

— А я думаю — наоборот. Почему ты все время оказываешься там, где я?

— Нет, это ты почему все время оказываешься там, где я? — отпарировал он.

Изабель вытянула шею и посмотрела вдаль на плато, то самое, на котором каждый из них хотел чувствовать себя хозяином. Как же так, черт побери! Должно быть хоть какое-то объяснение. Единственный человек, который знает окрестности как свои пять пальцев, это…

Джон посмотрел на нее.

— Ты знаешь Дастера Хобсона?

Недоумение изобразилось на лице Изабель.

— Ты знаешь Дастера Хобсона? — повторила она вопрос Джона.

— Это я спросил. И по-прежнему жду ответа.

— Знаю. Он заходил в «Бутон», когда я… — Фраза оборвалась на середине.

Джона охватила такая ярость, что он даже удивился. Значит, с Дастером она познакомилась так же, как и с Ньютом!

— А зачем тебе это знать? — поинтересовалась Изабель. — Когда Дастера нет в «Республике», он наверняка в «Бутоне».

Прозвучали ли его слова достаточно едко, как он и хотел? Не просочилась ли, как ему показалось, в его тон ревнивая нотка?

— Ну, раз мы так хорошо друг друга понимаем, может быть, ты скажешь при чем здесь Дастер?

— Сдается мне, ты знаешь ответ.

— Я?

— Дастер много болтает.

— Да. Болтает про разные места.

— Ты меня верно поняла. В этих краях он грабил экипажи.

— Грабил?

— Да, черт возьми. Откуда, по-твоему, он знает местность?

— Я думала, он бурил здесь нефть… и всегда выходил из скважины сухим. Поэтому его и прозвали Дастером[1].

— Это прозвище он получил уже после того, как помирился с законом.

— Ба!.. Ни за что бы не подумала, что Дастер — бандит. Он всегда такой милый.

Джона сердило, что она так защищает старика.

— Некоторые люди ведут двойную жизнь. Дастер — один из них. Он может часами распространяться об этих скалах и об этом ручье…

— …об этом перевале и об этом ущелье…

— Где белая ольха и самые густые заросли пурпурного шалфея.

Изабель кивнула.

— И где черный шалфей попадается редко, а можжевельник достигает невиданной высоты. — Она громко вздохнула. — Лощина Ригби.

Ему было знакомо название — следующее место, куда, по логике, отправился бы любой… или любая, кто послушался бы совета Дастера Хобсона. А потом… Джон махнул рукой, как бы примирившись с неизбежностью.

— Мачехин приют.

— А на следующий день?.. — спросила Изабель, но он промолчал.

Повисла долгая пауза. Потом оба сказали в один голос:

— Лунный перевал.

— Черт побери, — пробормотал Джон.

— Вот именно черт побери! — подтвердила Изабель, чего он совсем не ожидал. — Неудивительно, что мы ходим друг за другом по пятам. Мы оба думаем головой Дастера.

Она сдернула с рук перчатки, смочила шейный платок водой из фляги и протерла им лицо. Он как зачарованный следил за ее движениями. Затем, смутившись, сосредоточил взгляд на ее лошади, навьюченной большими корзинами.

— Более жалкой твари я в жизни не видал.

Пятнистая кляча с глубоким прогибом спины и вывернутыми внутрь коленями, казалось, вот-вот упадет.

— Я взяла ее напрокат, — пояснила Изабель.

— Это же ходячий труп!

— Ну зато она сегодня была свободна. — Изабель скривила губы. — Или почти свободна.

— Сколько ягод ты за нее отдала? — Джон видел табличку у входа в прокат лошадей, в которой говорилось: «Теперь так: либо ягодки на бочку, либо не мешайте работать».

На лице Изабель появилось выражение гордости за саму себя. Ему понравился задорный огонек в ее глазах, который сразу оживил ее хмурое лицо.

— Ни одной. Я заплатила лимонным сиропом. Там была одна очень красивая пегая кобыла, но они запросили за нее двести сорок восемь ягод в день. Прямо издевательство какое-то.

— Да-а. То, что они тебе дали, и есть самое настоящее издевательство.

— Ну если учесть, что она не стоила мне ни единой ягоды, меня это вполне устраивает.

Ему было интересно узнать про лимонный сироп, но не настолько, чтобы спрашивать об этом прямо сейчас. Сначала надо как-то решить возникшую проблему.

— Похоже, мы так и будем спотыкаться друг о друга.

— Похоже на то.

Лошадь Джона мотнула головой, резко натянув поводья. Он опустил взгляд, подумал с минуту, а затем посмотрел прямо в глаза Изабель. То, что он затем сказал, удивило его самого, хотя план был довольно разумный:

— Можно работать вместе.

Ее голос прозвучал недоверчиво:

— Как это?

— Будем собирать ягоды вместе, а призовые деньги разделим пополам. Пятьдесят на пятьдесят.

Она задумалась, покусывая пухлую нижнюю губу и поглядывая на парящего в небе кондора. Наконец взгляд ее обратился на него.

— Откуда нам знать, что этот Беллами Никлаус действительно существует? Кто-нибудь его видел?

— Ну кто-то должен был видеть. Ночью в том доме то зажигают, то гасят свет. Я сам видел.

— Что, если этот конкурс — фикция?

— Не может быть. Я слышал, Никлаус — главный человек в «Калько ойл».

— А мне говорили, что он владелец железной дороги тихоокеанского побережья.

— Кто бы он ни был, он купил ветхий дом на Девятой улице и за одну ночь сделал из него дворец. Значит, у него есть деньги и власть. Он большой человек с большими возможностями и по каким-то причинам, о которых я не хочу ничего знать, собирается поделиться с кем-нибудь кругленькой суммой из своего кошелька. — Джон сдвинул шляпу на лоб. — Можешь думать про меня все, что хочешь, но я никогда не лез в драку с женщиной. Самое лучшее, что мы можем сделать, это работать вместе.