Магия госпожи Метелицы - [2]

– Иван Николаевич, я считаю вас прекрасным отзывчивым человеком. Давайте останемся друзьями.

Было бы логично закончить эту фразу словами: «Думаю, мне лучше перейти в другое издательство». Но я не могу этого сказать. Почему? Купив «Элефант», Зарецкий получил оптом и всех писателей, которые подписали договоры с Гариком, прежним его владельцем. А я, неразумная, как бабочка, в свое время подмахнула, не глядя, контракт, по которому обязывалась приносить рукописи только в «Элефант» в течение десяти лет.

Отказавшись в первый раз стать госпожой Зарецкой, я испугалась. А ну как обиженный владелец издательства решит отомстить и перестанет выпускать мои книги? Что мне тогда делать? Но Иван Николаевич оказался интеллигентным человеком, он сделал вид, будто и не было разговора о моем замужестве. Более того, Зарецкий собрался превратить меня в самого популярного автора России и взялся за дело со всем присущим ему пылом. Он начал широкомасштабное продвижение моих детективов, и я распрощалась с тихой размеренной жизнью. Мне начали звонить журналисты всех мастей, посыпались предложения выступать в телепрограммах. Я тратила много времени, объясняя редакторам, почему не хочу участвовать в ток-шоу, посвященном спасению популяции сороконожек, живущих в навозных кучах пингвинов ЮАР, и по какой причине отказалась от приглашения в радиопрограмму, где будут обсуждать, имеет ли право певица Иванова спать с мужем балерины Петровой. Я честно говорила:

– Извините, ни с поп-исполнительницей, ни с танцовщицей я не знакома, а сороконожек боюсь до беспамятства, если они вымрут, я от горя рыдать не стану.

Но редакторы не отставали, я нервничала, не сдала вовремя рукопись, и в конце концов Зарецкий сказал:

– Виола, дорогая, вам нужен пресс-секретарь, он будет отказывать малозначимым СМИ, договариваться с нужными людьми. Не царское это дело самой общаться с журналистами и редакторами телепрограмм. Не волнуйтесь, я подыщу подходящего человека, а пока его нет, сам временно буду исполнять обязанности вашего помощника.

– Огромное спасибо, – обрадовалась я.

И что получилось? Иван Николаевич не сумел найти грамотного специалиста, которому мог с легким сердцем меня доверить. Он стал сам заниматься моим расписанием, сделался моей чрезвычайно заботливой нянюшкой, администратором, решающим, на какие съемки мне можно ехать, будильником, никогда не забывающим вовремя разбудить ленивую писательницу, стилистом, подсказывающим, что лучше надеть на то или иное мероприятие, психологом, ежедневно восклицающим: «Виола, дорогая, вы гениальны», – диетологом, следящим за моим питанием…

Сегодняшнее утро началось со звонка Зарецкого.

– Дорогая, – заботливо произнес он, – на улице сильно похолодало, не надевайте коротенькую курточку, лучше накиньте новую шубку и непременно угги.

– А… – начала я.

Но Зарецкий не дал мне высказаться.

– Виола, милая, не спорьте. Знаю, вы не любите сапожки из овчины, но они идеальны для московского декабря.

Иван Николаевич на секунду умолк, и мне удалось вставить слово:

– Непременно надену австралийские валенки, а вот шуба останется в шкафу.

– Чем она вам не нравится? – изумился издатель. – Натуральный мех, сшита на заказ. Знаю вашу щепетильность в отношении дорогих подарков, но манто не мой презент! Это честно заработанная вами награда за победу в соревновании.

Я промолчала. Одно время Зарецкий пытался украсить меня кольцами, ожерельями, приобрел мне агрессивный внедорожник, но я всегда вежливо отказывалась от подарков, и в конце концов Иван Николаевич понял: максимум, что я приму из его рук, это коробку конфет и букет, ну ладно, еще могу взять плюшевого зайчика. Поэтому роскошную шубу издатель всучить мне не пытался, он схитрил. В сентябре на международной книжной ярмарке издательство «Элефант» объявило конкурс «Кумир». Всем посетителям предлагалось написать на бумажке имя своего любимого автора и бросить ее в здоровенный пластиковый ящик. В последний день конкурса урну вскрыли, там оказалась тьма листков с моим именем. Скажу честно, было очень приятно получить диплом победительницы, к которому прилагалась шикарная шуба. Правда, я не ношу мех, но не отказываться же от приза? Вот только радость длилась недолго. На следующий день я приехала в издательство и увидела, как Анастасия, секретарь Зарецкого, запихивает в мешок гору бумажек.

– Чем ты занимаешься? – спросила я.

– Ох уж эти девчонки из пиар-отдела, – сердито ответила Настя, – зачем-то приволокли сюда листки, которые народ для голосования использовал, теперь надо их выбросить и…

Договорить она не успела, прозвенел звонок, и помощница, забыв обо всем, помчалась в кабинет начальника. Я решила помочь Анастасии, начала укладывать цидульки в пластиковый мешок и увидела: подавляющее большинство бюллетеней заполнено одним хорошо знакомым мне почерком. Победа Арины Виоловой была подстроена Иваном. Я обомлела, потом чуть не заплакала, ну и дура я, на самом деле поверила, что стала любимицей читателей. В расстроенных чувствах я уехала домой, и лишь тогда мне в голову пришла мысль: а почему шуба, приготовленная для победителя конкурса, оказалась женской? Среди писателей много мужчин. И по какой причине она идеально мне подошла? Прекрасно знаю дам, которые пишут книги для «Элефанта», я среди них самая миниатюрная.