Магистр Тайной Печати - [67]

Она плакала и целовала меня в щеки и в шею. Я тупо гладил ее по волосам, вдыхая горьковатый аромат хвои, чувствуя, как по моим щекам текут непрошеные слезы. Самаэль деликатно отвернулся к двери, но все-таки не вышел из камеры. Это означало только одно, он планировал выйти отсюда со мной.

— Я должна тебе кое-что сказать, только ты не волнуйся, — быстро зашептала Алиса. — Я не уверена, потому что совсем не чувствовала свое тело, но мне кажется, меня изнасиловали.

Какой реакции она от меня ждала? Отчаяния, ярости, жалости? Я не знал, поэтому еще крепче сжал ее, отгораживая от всех.

— Со мной все в порядке, только кости ноют. Девчонки говорили, что это больно, а я ничегошеньки не почувствовала. Ты не переживай, это к лучшему, а то Лиадка все напрягалась. Ты ведь мне помочь обещал, а теперь не придется.

Неожиданно, Самаэль рванул меня к двери, отбрасывая от меня закрутившийся волчок. И в долю секунды, еле успев, захлопнул у меня перед носом дверь камеры.

— В следующий раз, — наставительно выпалил он, — будь осторожней! Это уже не та юная девочка, которую ты знал прежде. Это оборотень, который пока еще не умеет управлять своими обращениями и инстинктами.

В подтверждение его слов из-за закрытой двери раздался рык, который плавно перерос в вой. Потом по двери залязгали когти. Я отодвинул железную заслонку, и нос к носу встретился с Алисой, в новом, ужасающем обличие. Нас разделяли толстенные прутья, встроенные в смотровое окно и она ничем не могла повредить мне. Два пылающих зеленым адским огнем, глаза, не отрываясь, смотрели на меня. Самаэль оттолкнул меня и закрыл задвижку.

— Не волнуйся, до слушанья ее приведут в чувство.

Я опустил голову, пытаясь скрыть лицо так, чтобы он не видел моих предательских слез. Глубоко выдохнув, я со всей силы ударил по стене, пытаясь выместить свой гнев и боль, перед глазами стояла картинка с изображением той чистой, хрупкой девочки, какой была Алиса до встречи со мной. Самаэль понимающе ждал, немного отвернувшись в сторону. Он не хотел меня смущать и прекрасно понимал мои чувства. Я еще раз глубоко вздохнул, выдыхая облако гнева.

— Когда начало? — сталью прозвенел мой ставший внезапно хриплым, голос.

— Через полтора часа, — тихо ответил Самаэль. — Для тебя приготовили комнату, Крис. Ту самую, где ты всегда здесь гостил.

Мы направились к лестнице, ведущей на второй этаж, туда, где обычно размещались существа из плоти и крови. Мои апартаменты никому никогда не сдавали. С моего первого визита, их закрепили за мной навечно. Все вещи лежали на своих местах, оставив на каминной полке коробок спичек, я находил его на прежнем месте, вернувшись через месяц. В гардеробе всегда висела чистая, отутюженная одежда моего неизменного размера. Правда на этот раз вместо формы Магистра Тайной Печати, меня ожидала сверкающая новизной форма генерала Легиона. Да, слухи разносятся быстро.

В гостиной комнате меня уже ждал накрытый стол, традиционно сверкая изысканной сервировкой и множеством блюд. Некоторые разочаровавшиеся в жизни Креаторы, работали здесь в обслуге и исправно выполняли свою работу. Предстоящее судебное слушанье могло стать последним в моей жизни и те полтора часа, что остались до начала, я решил посветить подведению итогов.

Я прожил хорошую, очень долгую жизнь. Любой смертный умер бы от зависти, если бы я только смог о ней рассказать. Я знал многих людей, которым после смерти больше не было равных. Я был балован любовью прекраснейших женщин и был женат на одной из них. Я вырастил дочь с кристально-чистой душой. И много сил отдал на служение человечеству, которое обо мне и слыхом не слыхивало. Мне многое удалось повидать, и не раз я бывал за гранью жизни.

Смерть не страшила меня, я всегда был к ней готов, но я слишком любил этот мир. Я слишком любил жизнь, чтобы смириться с мыслью о смерти. Множество воспоминаний слайдами сменялись в моей голове, пока я с наслаждением плескался под душем. Множество лиц знакомых и родных, как во сне проплывали перед глазами, пока я докрасна, растирал кожу жестким махровым полотенцем. События, встречи, любимые женщины… Я даже поразился, насколько велик объем моей памяти. Я не думал о Лиаде, Вайолет и Алисе, я подводил итоги того, что казалось, закрыто вуалью времени.

Когда, предварительно постучавшись, ко мне вошел конвоир, я был абсолютно готов к любому повороту событий. Конвоир отдал мне честь и предложил проследовать за ним.

Трудно описать какие мысли вертелись в моей голове, пока мы шли к залу суда. Скорее их не было вовсе. Мне был знаком этот путь по неописуемой красоты коридорам, освещенным сумеречным светом, но я впервые ощутил на себе, ту безысходную обреченность, что испытывали все, кого, проводили здесь под конвоем. Сейчас, по этим коридорам, на суд вели меня. Генерала Легиона, приговоренного к ликвидации.

Коридор подходил к концу и, минуя очередной поворот, мы оказались возле устрашающих массивных дверей зала суда. Двери эти, хоть и были единым живым организмом вместе с Башней, все-таки имели свою собственную душу. В зависимости от того, кто проходил через них они: стонали, вздыхали, ревели; производя на и без того, запуганных обвиняемых, тягостное впечатление. Сделав мне знак остановиться, конвоир повернул ко мне свой призрачный лик и заговорил.