Магический круг - [213]

— А я буду выполнять одно поручение, — гордо сказала Бэмби. — Пока мы возвращались от реки к машине, Серый Медведь предложил, чтобы мы с Лафкадио, используя наши многочисленные связи, помогли найти лучших археологов в академических кругах мира для тщательного исследования и установления подлинности этих раритетов. Нисколько не сомневаюсь, что нам это доставит удовольствие. Что же касается моего брата, то он будет пожинать плоды своих трудов. Как говорит Лафкадио: «Что посеешь, то и пожнешь».

Я сама пока совсем не готова была думать о Вольфганге, лежащем без сознания рядом с мокрым Подом в задней части машины.

— Но и с манускриптами еще придется повозиться, — сказал Сэм. — Нам надо будет встретиться с несколькими людьми, включая вашего отца и мать Беттины, которые наверняка пока не отказались от идеи любой ценой заполучить их.

Несмотря на мои чувства к упорствующему в своих заблуждениях отцу, я испытывала понятную боль оттого, что все так случилось, и подозревала, что Бэмби ощущает нечто подобное.

— Но пока мы не выведем из игры всех преступников, — добавил Сэм, — мне придется продолжать охранять эти документы, попутно разгадывая их загадки.

Что до меня, то я не имела ни малейшего представления, куда мне сейчас лучше ехать. Я невольно раздумывала, как буду жить после этих сумасшедших недель, перевернувших мою жизнь. В прошлой жизни остались рабочие заботы, недавно приобретенные друзья, командировки и опасности.

А я понятия не имею, что мне теперь делать, — призналась я всем.

— О, тебя ждет самая большая работа, — сказал Сэм с какой-то неопределенной усмешкой.

Я терпеливо подождала, пока он подкинет мне следующий мокасин.

— Тебе придется научиться танцевать, — сказал он.

ТАНЕЦ

Мандата означает «круг», особенно магический символический круг… Я сталкивался с такими случаями, когда женщины не рисовали, а танцевали мандалы. В Индии (это имеет) особое название… «мандала иридия», «мандалический» танец.

Карл Г. Юнг

В экстатическом танце человек наводит мост между нашим и иным миром… Мы можем предположить, что хоровод прочно вошел в жизнь людей со времен палеолита, первой заметной стадии культурного развития человека.

Курт Закс. История мирового танца

Древнейшей танцевальной формой, видимо, является Reigen, или хоровод, (который) символизирует самую важную реальность в жизни первобытных людей — священную сферу, магический круг… В этом магическом круге высвобождаются все демонические силы.

Сюзанна К. Лангер. Чувство и форма

Итак, круг замкнулся, но мои танцевальные экзерсисы пока не начались. Оливер, зайдя в придорожную телефонную будку, позвонил федералам в Бойсе, чтобы оттуда послали нам навстречу представителей закона для задержания и препровождения куда следует Пода и Вольфганга. Компромата на них хватало: государственная измена, международный шпионаж, тесные связи с торговцами оружием и ядерными контрабандистами, попытки массового убийства в реке и убийство высокопоставленного государственного агента Терона Вейна. Но в моем представлении все это казалось бледным по сравнению с тем, что, в сущности, пытался сделать Вольфганг: убить своего единокровного брата Сэма.

В ближайшем городке Оливер, положив планшет с зажимом на крутой бок «лендровера» Серого Медведя, быстро заполнил необходимые документы для сдачи обоих пленников. Пода, благодаря его высокопоставленной должности в ядерном центре, федералы увели первым и усадили в бронированную машину для немедленной перевозки в федеральную тюрьму, в камеру предварительного заключения до суда.

Между тем Вольфганг, связанный и обезвреженный, но пришедший в себя, выразил желание поговорить со мной наедине. Поэтому остальные вышли из машины и слонялись вокруг, а я, повернувшись, глянула через плечо на его исцарапанное кошачьими когтями лицо и встретила ответный взгляд Вольфганга, исполненный почти неприкрытого страдания. Острота его, видимо, порождалась не только раненой рукой и сломанной ногой. Те бирюзовые, почти синие глаза, что совсем недавно вызывали у меня дрожь в коленках, сейчас заставляли меня ощущать лишь испуг и отстраненность от всего того, что произошло между нами со времени нашего знакомства.

— Ариэль, — сказал Вольфганг, — можешь ли ты представить, какие мучения я испытываю, глядя на тебя? Наверное, ты поняла, что я люблю тебя. И вот теперь вдруг обнаруживаю, что все это время ты меня обманывала.

Я обманывала его? По меньшей мере можно было ответить ему пословицей: «Говорил горшку котелок: уж больно ты черен, дружок!» Господи помилуй! В течение нескольких последних недель, где бы я ни копнула, обнаруживалась его очередная ложь. Сколько бы я ни уличала его во лжи, все равно тут же слышала очередное лживое объяснение, но так же доверчиво проглатывала новую ложь вместо старой и вновь оказывалась в его объятиях или его постели. Однако, учитывая, что последнюю точку поставил пистолетный выстрел, я мужественно решила пока воздержаться от комментариев.

— Ты знала, что Сэм жив, но скрывала это! — с особой горечью бросил Вольфганг. — Ты все время лгала мне!

— Вольфганг, ты же пытался его убить! — напомнила я то, что он и сам знал. — Вдруг ты и сестру свою захотел бы убить? А меня ты тоже намеревался прикончить?