Магические ритуалы древних цивилизаций. Тайна многоруких богов - [79]

Любители собак очень любят слушать дифирамбы о том, что человек приручил волка и тот обрел друга. При этом собаководам кажется, что большего друга, чем их собственная собака, не найти. Не все ясно с этой неравноправной дружбой. Если собака — друг человека, то человек тоже друг собаке? Отнюдь не каждый назовет себя собачьим другом, даже если речь идет о его псе.

Между тем собака воспринимает хозяина как вожака стаи и подчиняется ему. Когда она стремится встать на задние лапы и облизать ему лицо, то этим она признает свое подчиненное положение. Такое поведение часто наблюдается в волчьей или собачьей стае по отношению к вышестоящему. Выгул собак ассоциируется у них с охотой. Потребность собачьего организма состоит не только в том, чтобы справить на улице нужду, а в том, чтобы пометить свою территорию, задать трепу всем покусившимся на облюбованные владения, поискать партнера для любовных игр, а также коллективно под руководством вожака поохотиться. Все эти черты врожденного поведения и демонстрируют собаки во время прогулки. Они рвутся с поводка при виде любого четвероного существа (иногда двуногого), с которым можно познакомиться, подраться или съесть его. В чем же здесь роль человека?

Даже бросание пресловутой палочки воспринимается собакой как добыча, которую необходимо догнать. Если первая часть упражнения многими собаками выполняется с готовностью (догнать воображаемую добычу — палочку), то вторая его часть — принести и отдать палку хозяину, дается с большим трудом. Как правило, она перерастает в игру "а ну-ка отними", в которой уже человек превращается в конкурирующую собаку, вынужденный играть по собачьим правилам.

Громкий собачий лай, столь часто слышимый, — это призыв сородичей или вожака своей стаи — хозяина к обнаруженной потенциальной добыче. Желание укусить и разорвать противника явно доминирует в собачьем поведении, несмотря на все запреты и дрессуру. Объектом нападения может стать другой человек. Ведь он в глазах собаки отнюдь не венец творения, а представитель чужой стаи, с которым надо сразиться и прогнать его, а то и съесть.

Когда пограничник в засаде вместе с овчаркой выслеживает нарушителя, то ему его питомец может оказать медвежью услугу. Овчарка, руководствуясь врожденным инстинктом к нападению на чужака, может раньше времени выдать наряд. Ей очень трудно выжидать, видя нарушителя. Механизм сдерживания условных рефлексов у собак, как и волков, очень слабый. В состоянии возбуждения пес себя не контролирует, даже приказы пограничника не могут порой возыметь на него действия. Все потому, что у псовых недостаточный контроль логического мышления и сдерживающих механизмов над центрами агрессии. А представительство центров агрессии в коре головного мозга весьма велико. На этом базируется все врожденное поведение псовых.

Таким образом, патетика на счет приручения волка человеком явно неуместна. Человек использует те врожденные качества псовых, которые ему выгодны.

Можно даже предполагать, что и так называемое приручение было далеко от того, что рассказывают по этому поводу энтомологи. Принято думать, что человек забирал новорожденных волчат из логова убитой волчицы и приручал их. Однако опыт приручения волка таким образом удается очень редко, чтобы не сказать, что совсем не удается. Скорее всего, древние люди заставили поверить волков, что они (люди) являются членами волчьего клана с помощью магии. По всей видимости, предки нынешних собак испытали на себе оккультное воздействие древних жрецов, которое изменило их характер и благодаря которому будущие собаки перестали видеть в человеке врага, перестали его панически бояться…

В остальном же собака осталась типичным волком, пусть и не зрелым. (У взрослых собак проявляются черты волчат. У них закручивается хвост и иногда висят уши, неплотно сжатые пальцы и укороченная морда, а морфология тела напоминает щенков. Собаки ласковы и общительны как волчата, и оттого не столь агрессивны). Тем не менее, у собак сохраняются все врожденные реакции и психические комплексы волков. Собакам, как и волкам, как их ни корми, надо кого-то драть, вцепившись в шею жертвы зубами. Без этого занятия собака будет сама не своя.

Коронный номер

Многим кажется, что домашняя кошка сопровождала человека чуть ли не всегда. Она мирно лежала на печи, мурлыкала песенки и щурила свои желтые глазки. Однако кошка появилась в жилище человека совсем недавно по сравнению с собакой, всего каких-нибудь 5–6 тысяч лет назад. По крайней мере, мумии одомашненных кошек находят в древнем Египте и Месопотамии.

Одомашнивание кошек обычно пытаются объяснять просто. Людям нужен был сторож, защищающий продовольственные запасы от грызунов. Вот и нашли на роль сторожа древние египтяне хорошего кандидата — нубийскую кошку. Однако кошки, скорее всего, были привлечены изначально для культовых целей. Еще "отец истории" Геродот писал, что у египтян существует культ кошки. Если кошка умирает, то обитатели дома выщипывают себе брови в знак скорби, помещают мертвую кошку в святилище, бальзамируют ее труп и пересылают в Кошачий храм в Бубастисе. Словно в подтверждение слов Геродота, англичане в конце XIX века обнаружили в египетском Бени-Хассане свыше трехсот тысяч мумифицированных кошек!