Магическая страсть - [14]

Конечно же, я понятия не имела, что буду делать, если мне все же удастся найти «Синсар Дабх». Я видела, что происходит с людьми, которые прикоснулись к книге. И все же я должна ее найти. Охота за Темной Книгой была прописана в моих генах точно так же, как подсознательный страх перед Охотниками, «коленный рефлекс» на присутствие их реликвий и постоянное желание предупреждать людей о близости Фейри, хоть я прекрасно сознавала, что мне никто не поверит.

Сегодня мне необходимо, чтобы мне поверили. А Джайн хочет знать, что происходит.

И я ему это покажу.

Тоненький голосок моей совести слабо протестовал. Но я его заглушила. Совесть не поможет мне остаться в живых.

Я взглянула на поднос. Рот наполнился слюной. В этих сэндвичах не было обычных ингредиентов, не было яиц и тунца. В моих маленьких произведениях искусства, которые так и просились в рот, была совсем иная начинка. И я мечтала ее попробовать. Никакая другая еда не казалась мне такой аппетитной.

В этих крошечных сэндвичах, между листьями салата, дрожало мясо Невидимых.

Инспектору Джайну придется взглянуть на этот город широко открытыми глазами.

Все произошло со скоростью идущего под откос поезда.

Инспектор съел всего два моих сэндвича: первый потому, что не ожидал такого отвратительного вкуса, а второй, скорее всего, желая убедиться, что не ошибся с первым.

К тому времени как Джайн проглотил второй сэндвич, он уже заметил, как остальные движутся по тарелке, и поэтому шансов впихнуть в него третий бутерброд у меня не осталось. Я не была уверена в том, как долго продлится эффект от таких маленьких кусочков мяса Невидимого, но пару суток могла гарантировать. Я не стала говорить инспектору ни о сверхсилах, ни о способностях к ускоренной регенерации и черной магии, которые он приобрел в результате чаепития. Достаточно было и того, что он мог убить меня одним-единственным ударом.

Когда я выбрасывала в унитаз несъеденные остатки сэндвичей, у меня тряслись руки. На всякий случай я оставила пару кусочков, но обругала себя на полпути в комнату, вернулась и отправила их вслед за остальными. Краем глаза я заметила свое отражение в зеркале – побледневшее от дикого напряжения лицо человека, отказывающего себе в самом желанном. Я избавлялась от невероятной силы, от способности противостоять многочисленным врагам, которые ожидали меня на улицах Дублина, не говоря уже о возможности справиться с Бэрронсом. Я оперлась о край унитаза, глядя, как кусочки мяса кружатся в прозрачном водовороте фарфоровой чаши и исчезают из виду.

К тому времени когда мы остановились в конце Темпл Бар Дистрикт, я чувствовала себя полностью опустошенной.

Я провела с Джайном долгие семь часов и могла сказать лишь одно: инспектор до принудительно скормленных кусочков Невидимого и инспектор после того, как я заставила его увидеть, что в действительности происходит в нашем мире, не нравились мне одинаково сильно.

Причем Джайн отвечал мне взаимностью. Кстати, я почти уверена, что он до конца своей жизни будет ненавидеть меня за то, с чем ему пришлось столкнуться этой ночью.

Вскоре после начала нашей экскурсии по миру чудовищ инспектор начал вопить, что я подсунула ему наркотик. Накормила его галлюциногенами. И он вышвырнет меня из Ирландии прямо в американскую тюрьму.

Но мы оба знали, что он этого не сделает.

Долгие часы ушли на то, чтобы провести его по Дублину, показывая, кто сидит в барах, водит такси и катит тележки с сувенирами, прежде чем инспектор смог поверить своим глазам. Но мне это удалось. Хотя и пришлось все время подсказывать ему, как себя вести, как не выдать нас ни взглядом, ни жестом, если, конечно, он не хочет закончить свою жизнь так же, как О'Даффи.

Несмотря на то что я думала об инспекторе Джайне, он оказался прекрасным полицейским с отличной реакцией на звуковые сигналы, независимо от того, нравится ему услышанное или нет. И хотя он все время настаивал на том, что увиденное нереально, он не зря учился сохранять спокойствие на протяжении двадцати двух лет работы в полиции. Поэтому всех встречных безротых монстров с грустными влажными глазами, всех горгулий с перепончатыми крыльями и всех бесформенных тварей с изломанными конечностями и разлагающейся плотью инспектор награждал бесстрастным взглядом прожженного скептика.

Он выдал себя только раз, всего несколько минут назад.

Я быстро заморозила и проткнула копьем трех Носорогов, встретившихся нам в темной аллее, через которую мы решили срезать путь.

Джайн стоял, глядя на их серые тела с короткими конечностями, изучая бугристые лица с выступающими челюстями и плоскими зубами, крошечные глазки и слоновью шкуру, открытые раны, в которых розовато-серая плоть сочилась гноем из крошечных нарывов.

– И вы накормили меня этим?

Я пожала плечами.

– Это единственный известный мне способ открыть вам глаза.

– И части этих… существ… были в тех маленьких сэндвичах? – Он повысил голос, красноватое лицо побледнело.

– Ага.

Инспектор посмотрел на меня, и я заметила, как судорожно задвигался его кадык. Мне даже показалось, что Джайна сейчас стошнит, но он справился с собой.

– Леди, вы серьезно больны.