Маги Гипербореи - [14]

– Я весь в твоем распоряжении, Эрми. Рассказывай.

Он сидел так близко к таможеннице, что она, казалось, забыла про свою хорошую новость. Приоткрыв рот, Эрми томно смотрела в небесно-голубые глаза своего собеседника. Эмброн и Тетос переступили с ноги на ногу и разом кашлянули. Ситуация становилась неловкой.

Наконец таможенница немного пришла в себя и справилась с разыгравшимися фантазиями. Ее накрашенные веки затрепетали. С торжествующим видом она достала из ящика заполненный бланк и прочла вслух:

– Арка, тринадцать лет, светлые волосы, из Напоки.

В глазах Алькандра промелькнул холодный блеск. Вот уже два месяца Эмброн и Тетос каждые десять дней видели, как он приходит к таможеннице и спрашивает Эрми, не впускала ли она в город девочку-блондинку из Напоки. Якобы это его племянница, которая некоторое время назад сбежала из этого города, и с тех пор вся родня пытается отыскать малышку.

– Значит, ей удалось пересечь Рифейские горы, – заметил Алькандр. – Она выглядела здоровой?

– Худенькая и уставшая, но в целом в хорошем состоянии. Я не знала наверняка, твоя ли это племянница, поэтому не сказала ей о тебе. Надеюсь, ты на меня не в обиде.

– Нет-нет, как я могу тебя винить? – сказал Алькандр, похлопывая таможенницу по руке. – В любом случае теперь, когда она прибыла в Гиперборею, я быстро ее отыщу.

– У вас такая интересная семья, – жеманно проворковала Эрми.

Алькандр улыбнулся:

– Ты даже не представляешь насколько.

В этот миг на улице раздались громкие голоса. Эрми вздохнула и резко повернулась к двум охранникам, так что стул жалобно заскрипел под ее весом.

– Эй, дубы, гляньте в окно и скажите, что происходит.

Эмброн и Тетос повиновались.

– Это та мать, у которой двое тощих ребятишек, – ответил Тетос. – Попыталась войти, не заплатив.

– Опять она!

– Я могу избавить тебя от этой проблемы, Эрми, – сказал Алькандр.

Он встал, снял свой плащ с копья Тетоса, мимоходом похлопав охранника по плечу, вынул из кармана три золотые треугольные монеты и бросил их в ящичек таможенницы, где они приземлились с приятным звоном.

– Три гипера за мать и двоих детей, – сказал он. При виде его щедрости влюбленные глаза толстой таможенницы загорелись жадным блеском. – Эта семья больше тебя не побеспокоит, Эрми. Прими это как подарок в благодарность за помощь, – добавил он, натягивая плащ.

– Ты уже уходишь? – протянула Эрми, не сумев скрыть разочарования. – Теперь, когда ты знаешь, что твоя племянница приехала, ты ведь все равно будешь ко мне заходить, да?

Алькандр засмеялся и нежно поцеловал таможенницу в лоб.

– Ну конечно, а как же иначе! В следующий раз я вернусь только ради тебя.

Эмброн и Тетос наблюдали, как их коллега с широкой улыбкой глядит вслед уходящему Алькандру, тот насвистывал какой-то веселый мотивчик.

Разумеется, он так и не вернулся.

Ластианакс

Ластианакс показал свое кольцо-печатку рабочему, взимавшему плату за проезд, и в шестой раз за сегодня испытал огромное удовлетворение, видя, как тот кивает и приводит в действие подъемник.

Пока они ехали вниз, к каналу первого уровня, Ластианакс раздумывал, не пора ли помириться с отцом. В конце концов, он все же завершил обучение, тем самым доказав, что его честолюбие, из-за которого они в свое время разругались, не было пустым звуком. Затем он вспомнил, с каким выражением лица взирал на него отец во время их последней встречи, и мысль о возможном примирении исчезла из его головы так же быстро, как и возникла.

Как всегда при спуске на первый уровень, Ластианакс поразился прогорклому запаху грязных улиц. Неужели когда-то он мог здесь жить? Пейзаж настолько отличался от того, к чему он привык за последние годы, что юноше казалось, будто он попал в другой город. В своей пурпурной тоге и с кольцом-печаткой на пальце он больше не сливался с толпой, как в старые времена, и нельзя сказать, что это его огорчало.

– Бальзамировщик западного квартала, верно? – спросил его кучер, оборачиваясь.

Ластианакс кивнул. Стоявшие на берегах каналов люди провожали его глазами. Когда черепаха проходила под мостом, он услышал бормотание какого-то бродяги:

– Еще один проклятый маг. Они выливают нам на головы свои помои, а мы еще и пошлину им платим.

Ластианакс почувствовал, что краснеет, и изо всех сил постарался сохранить невозмутимый вид. Внезапно ему показалось, что он не имеет права на привилегии, которым так радовался всего минуту назад. Он вспомнил, как в детстве испытывал негодование при виде породистой черепахи, вроде той, на которой путешествовал сегодня, вспомнил, как страстно захотел получить право кататься на таких дорогих рептилиях.

По сути он мало чем отличался от обитателей первого уровня. Единственное, что их разделяло, это амбиции. Люди первого уровня довольствовались тем, что вскидывали кулаки к небу да проклинали жизнь за то, что волею судеб родились в такой клоаке. В отличие от них Ластианакс сам стал творцом своей судьбы.

Тем не менее он дал себе слово, что вынесет вопрос привилегий на обсуждение Совета, если, конечно, ему удастся стать министром усреднения. Ради этой цели и придумали эту должность – удовлетворять претензии нижних уровней, требующих равенства.