Маг Земноморья - [19]

— Не бойся, — обратился он к Мориону. — Я вызову только женский дух. Дух Эльфарран — прекрасной леди из «Деяний Энланда».

— Но она погибла тысячу лет назад. Кости её покоятся на самом дне Моря Еа. Этой женщины, может, и не было вовсе!

— Разве песни лгут? И что значит расстояние и время для мёртвых? — Джед сказал это с лёгкой насмешкой, уже предчувствуя полную победу. — Следи за руками, — крикнул он и замер.

Он медленно развёл руки в стороны — жест, с которого начиналось такое заклятие. Потом произнёс первые слова.

Джед читал эти руны ещё в хижине Огиона и никогда после не прибегал к ним. Впервые он прочёл их во тьме. Сейчас, среди ночи, ему казалось, что он вновь ясно видит написанные строки. Но теперь Джед понимал прочитанное и с сознанием дела сплетал воедино слова, звуки и жесты.

Затаив дыхание, не шелохнувшись, следили собравшиеся за ним: Великое Заклинание обрело, наконец, силу. Голос Джеда был и мягким и твёрдым, меняясь в зависимости от тона, он то усиливался, то становился слабым. Смысл слов оставался неясным для всех. Наступило молчание. В тишине было слышно, как невесть откуда взявшийся ветер стелется по траве. Джед припал на одно колено и громко воззвал к кому-то, затем лёг, широко раскинув руки, будто желая обнять Землю, а когда вновь встал, то держал уже нечто тёмное и, судя по всему, тяжёлое, ибо подняться на ноги стоило ему немалого труда. Горячий ветер обжигал лица, стлался по почерневшей траве. Если и были сейчас звёзды на небе, то вряд ли их кто-то мог видеть.

Магические слова по-прежнему слетали с уст Джеда и, наконец, он воззвал: «Эльфарран!»

А потом снова: «Эльфарран!!»

Бесформенная тёмная масса, которую держал Джед в руках своих, распалась. Вспыхнул столп света от земли до раскрытых ладоней, и в нём проступили контуры человеческой фигуры — женщина смотрела на них, и лицо её было печальным и прекрасным.

Всего мгновение продолжалось видение, затем свет стал ещё ярче, начал растекаться, и щель, возникшая в земной коре, распахнула пасть. Странное свечение вышло наружу, и вместе с ним нечто мерзкое и чёрное ворвалось в ночь. Подобно дикой кошке, мерзость бросилась в лицо Джеда.

От неожиданности Джед шарахнулся в сторону, издал хриплый сдавленный крик. Зверёк, сидевший на плече Дрока, сжался в комок, готовясь к ответному прыжку.

Корчась, Джед рухнул на землю, а свечение над его головой становилось всё ярче и всё больше отодвигало тьму ночи. Все кинулись врассыпную. Морион склонился к земле, ослеплённый ярким сиянием. Дрок бросился на помощь другу, и только ему суждено было видеть на мгновение то нечто, что вцепилось в Джеда и теперь рвало его на части. Это была чёрная бестия размером с трёхлетнего ребёнка. Она то разбухала, то сжималась вновь; ни головы, ни лица не было видно — только четыре когтистые лапки, которые впивались в тело, разрывая его на куски. В отчаянии, с диким воплем, умирая от ужаса, Дрок бросился на эту мерзость. Он попытался отодрать её от тела Джеда, но тут же был парализован.

Между тем невыносимо яркое свечение померкло, зияющая пропасть исчезла — видимый мир вновь восстановил границу с миром невидимым, и где-то рядом послышался голос, который наполнил Вселенную, словно шорох молодой листвы или шелест фонтана в летний зной.

Звёзды вновь засияли на небе, а трава из чёрной стала белой, залитая мягким серебряным светом только что взошедшей луны. Ночь зализывала свои раны. Великое Равновесие между светом и тьмой постепенно восстанавливалось. Чёрная бестия исчезла. Широко раскинув руки, Джед лежал на спине, как будто собирался обнять кого-то. Лицо его было в крови, рубашка изодрана в клочья. Рядом с ним, у самого плеча, примостился зверёк; он весь дрожал. А над самим Джедом, освещённый лунным светом, возвышался старик в белоснежной тоге, Архимаг Неммерл. Наконечник посоха Владыки казался серебряным в лунном сиянии. Неммерл начал совершать таинственные движения, затем коснулся посохом левой стороны груди Джеда, где ещё билось его утомлённое сердце, потом — губ. На прикосновение посоха Джед ответил только слабым движением, приоткрыл рот и начал жадно глотать воздух. Владыка убрал посох от лица Джеда, воткнул в землю, а потом устало оперся на посох всем телом, словно Архимагу пришлось совершить немалый путь. Последние жизненные силы покинули старца.

Вернулся к жизни и Дрок. Оглядевшись, он увидел, что вокруг собрались люди: здесь были Учитель Превращений, Учитель Заклинаний и сам Владыка. Только событие огромной значимости могло привлечь их сюда, ибо ни одно важное решение в жизни магов не принималось без их ведома. Перемещаться во времени и пространстве для магов не составляло особого труда, но быстрее всех на месте происшествия оказался Владыка. Срочно послали за помощью, и те, кто пришёл, разделились на две части: одни кинулись помогать Архимагу, другие — Джеду. Их перенесли назад — в город. Джеда поместили в больничных покоях. Всю ночь Мастер Заклинаний дежурил на горе Кнолл. Никаких признаков жизни не было заметно там, где ещё совсем недавно мир разорвало на части, и образовалась зияющая брешь. Не было видно ни одной подозрительной тени, крадущейся в ночи, чтобы вернуться, наконец, назад в кромешную тьму. Беспрепятственно вырвалась Тень из заклятий Неммерла, прорвалась сквозь магическую завесу, охранявшую Остров, проникла в мир и спряталась где-то, затаилась на время, неся собой угрозу людям. Если бы Джед умер, всё было бы намного проще. Тогда Тень последовала бы за ним в царство мёртвых через ту же самую дверь, сквозь которую она и проникла в мир. Смерти Джеда и ждал Мастер Заклинаний, стоя у подножья горы Кнолл. Но Джед ещё жил, а Тень не возвращалась.