Маг-крестоносец - [5]

— А что это она так глядит на меня, господин Иван? — спросил Омар озадаченно. Он был очень молод — почти мальчик.

— Так ты, видать, к собакам привык? — усмехнулся Иван. — Это она, парень, награды от тебя ждет. Думаешь, ей на обед хватит одной маленькой мышки?

— А, вот оно что!

Омар улыбнулся, присел, отрезал кусок жареной курицы и протянул кошке. Кошка взяла угощение зубами, быстро сжевала и снова побежала к корзинам с товарами.

— Ну надо же, — обиженно проговорил Омар. — Ни «спасибо» не сказала, даже не обернулась. Получила то, за чем пришла, и поминай как звали.

— Я и сам так не раз поступал, — признался один из возниц.

— Ага, это мы знаем, — хихикнул другой. — Жена твоя рассказывала, Сандар.

Остальные караванщики дружно расхохотались. На самом деле все знали, что никакой жены у Сандара нет. Когда смех утих, юная кошечка снова подбежала к костру и притащила в зубах еще одну мышь. На этот раз она бросила ее к ногам Сандара.

— Вот умница! — воскликнул Сандар и бросил кошке кусок мяса.

Кошка схватила мясо, съела и снова направилась к корзинам с товарами.

— А почему она мышей не ест? — осведомился один из возниц.

— А ты бы сам стал их есть, Менчин? — спросил Иван. — Если тебя мяском угощают?

Его вопросы были встречены новым взрывом хохота. Когда люди отсмеялись, кошка вернулась к костру с третьей мышью в зубах.

Караванщики захлопали в ладоши, а Омар сказал:

— А она трудится изо всех сил, как и мы.

— Надо бы взять ее с собой, — предложил Сандар.

— Да, верно, — кивнул Иван.

Судьба Балкис была решена.

Когда на следующее утро взошло солнце, караванщики позавтракали, залили водой костры, навьючили мулов и верблюдов и вывели их на дорогу. Маленькая золотистая кошечка устроилась на седле самого последнего мула. Караван тронулся, и Балкис бросила последний взгляд в сторону леса и жалобно мяукнула на прощание. Только она могла различить среди раскачивающихся на ветру деревьев силуэты своих подруг и защитниц.

Невидимые для людей дриады поднимали руки, даря Балкис свое благословение. Они распевали охранные заклинания, а по щекам их текли слезы. Вот почему, если вы внимательно присмотритесь к деревьям, что растут в лесу у озера, вы порой сможете заметить на закате на их стволах капли воды.

* * *

Через несколько месяцев караван добрался до Новгорода — города, огороженного частоколом из остро заточенных бревен. Все дома в этом городе были деревянные, их фасады были изукрашены затейливой резьбой, и вся эта красота была создана с помощью единственного инструмента — топора. Балкис глазела по сторонам, впитывая все богатство и прелесть незнакомого зрелища, звуки и запахи. Но вот она вздрогнула, заслышав лай собак. Балкис, шипя, прижала уши и спряталась за корзинами с рулонами тканей. Сердечко ее часто колотилось. Что же это за странные огромные звери с такими громкими голосами и такими здоровенными зубищами? Она решила, что останется с караванщиками так долго, как получится.

Возницы отправились перекусить в кабак. Омар протянул к кошке руки и негромко прищелкнул языком. Балкис прыгнула к нему на руки, и Омар посадил ее за пазуху, после чего направился следом за товарищами. Там караванщики заказали мяса и пива. Балкис настороженно принюхивалась — не пахнет ли опасными громкоголосыми зверями. Убедившись в том, что этих зверей поблизости нет, она осмелилась выбраться из-за пазухи Омара и стала подбирать лакомые кусочки под столом.

Уписывая кусок жестковатого мяса, она слушала, как купец Иван и возницы разговаривают с другими торговцами. Человеческий разум, зреющий внутри мозга молодой кошки, помогал Балкис улавливать хотя бы общий смысл разговора.

— Случалось ли тебе встречаться с татарами, Иван? — спросил чей-то незнакомый голос. — Не мешали ли они тебе?

— Мы им заплатили, Михаил, — откликнулся Иван, — и они нас не трогали. Мы отдавали им каждый десятый рулон тканей и каждый фунт специй из двадцати.

Эта новость была встречена недовольным ропотом.

— Ты им доверяешь? — спросил кто-то другой.

— До тех пор, пока они не отправятся в набег на Новгород, Илья, или на какой-нибудь другой русский город, — ответил Иван. — Пока мы были в пути, их воины осаждали Ташкент. Их вождь хвастался, будто бы татарский хан послал Орду в Китай и что будто бы они с налета взяли Шанхай. Он заверял нас в том, что час Новгорода пока не пробил.

— Пока? — мрачно проговорил еще кто-то.

— Пока, — подтвердил Иван.

Балкис, почувствовав, что люди вокруг забеспокоились, выглянула из-под стола. Ей стало настолько не по себе, что она даже забыла про непроглоченный кусок мяса.

— И когда же он пробьет? — спросил Михаил.

— Не говорили они про это, — ответил Иван. — Но только я больше на Восток караван не поведу в этом году.

— Как же будешь без прибыли жить? — спросил Илья.

— Половину шелков и специй в Новгороде продам, само собой, — отозвался Иван. — Потом куплю бус янтарных, мехов соболиных. А потом пойду с этими товарами и с остатками шелков и специй на Юг и на Восток — в Варшаву, в Краков, что в Польше, потом — дальше на Запад пойду — в город Прагу, что в Богемии, а может — в Заксбург, что в Баварии.