Маг и боевой звездолет - [62]

– Боже мой! – удивленно воскликнула она по-русски, на мгновение закрыла глаза, потом быстро открыла их.

Увиденное все еще клубилось на бежевом фоне ковра – так остро было впечатление.

– Откуда это взялось? – спросила она. – Когда мы взлетали, были облака, но не такие!

– Информация недостаточна.

Мгновение Флейм задумчиво глядела перед собой.

– Край бури проходит и над деревней, которую ты выбрал, – заметила она.

– Подтверждаю.

Очаг бури был большим и, очевидно, сильным.

– Ты можешь там приземлиться? – спросила она.

– Подтверждение.

Она уставилась на картинку.

– Нет, мне что-то не очень этого хочется, – передумала она. – Я бы скорее остановилась там, где тепло. Мы можем приземлиться, когда прояснится.

– Подтверждение.

Флейм пришлось признать, что буря – серьезная причина для концентрации псионики. Две точки, которые прошли вблизи поляны, вероятно, направлялись к эпицентру. Проследив их путь в обратную сторону, она смогла увидеть деревню, где буран мог начаться. Один, повернувший назад, возможно, отправился за подмогой.

Стало быть, они не имеют никакого отношения ни к Сланту, ни к ней самой.

Флейм попросила убрать карту.

– Я, наверно, вздремну, – зевнула женщина. – Разбуди меня, когда буря кончится.

– Подтверждение.

Компьютер следил, как замедляется дыхание Флейм, и зарегистрировал изменение частоты колебаний ее мозга, когда она глубоко заснула.

Где-то в процессорах компьютера за долю секунды до того, как Флейм миновала точку, которую компьютер фиксировал как границу между сном и бодрствованием, возникло заключение, что эта буря не соответствует нормальным моделям погоды.

Наблюдение это могло ничего не значить, но и обратное было верно: буря могла сломать хрупкое равновесие мнений обоих киборгов. В отношении погоды программа компьютера предполагала большую эластичность, поскольку разные планеты имели разный климат, на который влияло абсолютно все: от вулканов до химических отбросов, от лунных приливов до выпадения превышающих норму радиоактивных осадков.

Но здесь компьютер не обнаружил никаких признаков подобных явлений.

Планета вращалась, имела нормальные оси, гравитацию, диаметр, форму, амплитуду температур, орбиту и состав атмосферы – все было в пределах нормы. Ее погода, насколько мог видеть компьютер, должна была быть обычной. Единственной аномалией была концентрация того, что называлось «псионикой», концентрация, которая возникла до того, как буря началась.

Наличие псионической активности, конечно, могло быть случайностью или результатом хороших прогностических методов, но могло быть и причиной непогода.

Он пропустил информацию через свою стандартную программу и по причинно-следственной цепочке начал рассуждать, стоит ли информировать об этом киборга.

Флейм заявила о своем намерении вздремнуть, пока не пройдет буря. Это значило в соответствии с тем порядком, который она сама когда-то установила, что ее нельзя беспокоить без крайней необходимости.

Поэтому информация о происхождении бури прошла проверку на срочность.

Погода, какие бы разрушения она с собой ни повлекла, не подходила под определение действий врага. Некоторые типы погоды, такие, как ядерная зима или извержение вулкана, когда удар пробивал кору планеты, могли быть лишь результатом вражеских действий, но сами таковыми не являлись.

Не было зарегистрировано, что буря связана с действиями врага, если, конечно, сама псионика – не вражеская акция.

Флейм сказала, что корабль не приземлится, пока буря не утихнет, поэтому информация не представлялась критической для навигации.

Вероятность того, что псионики просто предсказали бурю, велика, а новые методы предсказания погоды вызывают интерес, но не являются критически опасными.

Тест за тестом давали отрицательные результаты. Периодически какой-нибудь из них требовал дополнительной проверки, но и их результаты в конце концов оказывались отрицательными. Численные определения вероятности положительного ответа лишь два раза приблизились к максимальной отметке, но так и не достигли критического уровня.

Несколько тестов вообще не дали определенного результата, вопреки расчетам. Дело было в том, что повреждения, нанесенные программному обеспечению компьютера во время той давней термитной атаки, были очень значительны, гораздо более значительны, чем осознавал сам компьютер.

В частности, один из электронных термитов разъедал блоки памяти компьютера почти девять минут, прежде чем Флейм добралась до него. Он стер невероятное количество жизненно важных данных, особенно тех, что касались проектов и возможностей самого компьютера. Ущерб не был воспринят как критический только потому, что компьютер не подозревал об уроне. Он не знал, что уничтоженная программа включала в себя стандарты для определения критичности многих ситуаций, включая оценку опасности и определения положений, в которых необходимо применить принудительную фазу, подчиняя себе киборга.

Флейм тоже пребывала в счастливом неведении относительно повреждений компьютера. Да и собственные ее суждения были не шибко здравыми. Она даже не подумала справиться с повреждениями своей машины, только сохранила захваченный термит, чтобы использовать его для шантажа.