Маэстро, вы — убийца! - [9]

— Лезвие может и не торчать, если покрывало не натянуто, а свешивается со спинки, — заметила Трой. — Тогда, опускаясь на сиденье, женщина должна стянуть его вниз. Впрочем, все это — никак не ваша забота. Вы должны проиллюстрировать только одну сцену.

— Мне никак не удаётся схватить нужную позу без натуры, — пожаловался Малмсли. — Мне бы хотелось изобразить её так, чтобы читатель сам понял, как была подстроена ловушка.

— Боюсь, что без живой натурщицы ваша задача почти невыполнима, — сказала Трой. — Ничего, Соня справится с любой позой. А нам всё равно — что рисовать. Сейчас что-нибудь придумаю.

— Премного благодарен, — осклабился Малмсли.

— Разумеется, — послышался громкий голос Вальмы Сиклифф, — в Италии меня, можно сказать, на руках носили. Итальянцев вообще хлебом не корми, а дай полюбоваться на симпатичную блондинку. Куда бы я ни шла, отовсюду неслись возгласы: «Bella!» или — «Bellissima!». Полная потеха.

— Это по-итальянски? — мрачно поинтересовалась Кэтти, размешивая на дощечке свинцовые белила.

— Да, милочка. Это означает «красотка», — пояснила мисс Сиклифф.

— Во даёт, блин! — сплюнула Соня, натурщица.

— За работу! — громко провозгласила Трой. — Сейчас займёмся обнажённой натурой.

Все повернулись и дружно уставились на неё. Трой взошла на подиум — возвышение для натурщицы, которым служили обыкновенные подмостки на колёсиках, и принялась мастерить ложе для Сони. Светло-вишнёвую подушку она пристроила у стены, затем из стоявшего рядом комода достала длинный отрез ярко-голубого шелка. Один его конец она перебросила через подушку и приколола булавкой, а второй, сложив гармошкой, уложила на помост.

— Вот, Соня, — сказала она. — Попробуй что-нибудь в таком духе.

Трой опустилась на колени, затем, изогнувшись в талии, легла на бок. Правое колено отставила в сторону, переместив центр тяжести на левый бок и бедро. Затем осторожно опустилась обеими лопатками на шёлковую ткань. Соня недовольно поморщилась и фыркнула.

— Теперь твоя очередь, — сказала Трой, вставая. — Ложись прямо на покрывало, а голову опусти на подушку. Сперва попробуй лечь на левый бок.

Соня выскользнула из своего белоснежного кимоно. Обнажённая, она смотрелась просто восхитительно — прелестная крохотная фигурка, длинные точёные ноги, тонкая талия, упругие груди с заострёнными холмиками сосков. Чёрные волосы, обрамлявшие идеальный овал лица, зачёсаны назад с безмятежного лба и перехвачены на затылке лентой. Лишь немного заострённые черты лица с чуть широковатыми скулами выдавали её славянское происхождение.

— Ах ты, поросюшка — опять загорала! — упрекнула её Трой. — Что нам теперь делать с этими белыми полосками?

— К сожалению, нудисток у нас в Борнмуте пока не приветствуют, — огрызнулась Соня.

Она улеглась на левый бок, прислонившись головой к светло-вишнёвой подушке. Трой, склонившись над обнажённой девушкой, стала нажимать на её правое плечо, пока не притиснула его вплотную к доскам помоста. Шёлковая ткань, придавленная плечами, выбивалась из-под тела натурщицы волнообразными голубыми складками.

Трой одобрительно кивнула.

— Вот то, что вам нужно, Малмсли, — сказала она. — Попробуйте набросать её прямо, как есть.

Она обогнула всю студию, не спуская глаз с натурщицы.

— Да, эта поза выглядит прекрасно буквально отовсюду, — заметила она. — Хорошо! Принимайтесь за работу. — Трой бросила взгляд на часы. — Соня, тебе придётся пролежать так сорок минут.

— Кошмарно неудобная поза, мисс Трой, — пожаловалась натурщица. — Что я вам — змея, так выгибаться?

— Не говори ерунду, — отмахнулась Трой.

Ученики разбрелись по своим рабочим местам.

Поскольку каждому из них суждено было сыграть свою роль в трагедии, случившейся десятью днями позже, давайте познакомимся с ними поближе.

Имя Кэтти Босток несомненно известно каждому, кто интересуется современной живописью. Во время описываемых мной событий она предпочитала работать короткими и уверенными мазками в манере, несколько напоминающей стиль примитивистов. Кэтти создавала крупные многофигурные композиции, из всей живой натуры отдавая явное предпочтение ремесленникам и мастеровому люду. Её «Десятник-погоняла» обошёл многие выставки, был признан картиной года в Королевской академии, буквально поставив на уши всех твердолобых консерваторов. Внешностью Кэтти не слишком вышла — приземистая, крепко сбитая, неказистая темноволосая особа, умеющая легко осадить и поставить на место любого собеседника. Трой она обожала, хотя и любила поворчать на неё. Большую часть года Кэтти жила в Татлерз-энде, хотя ученицей Трой и не считалась.

Светловолосая и худенькая, Вальма Сиклифф была очень хороша собой. Подобных девушек некоторые современные писатели выводят в романах — со страстью, которую пытаются выдать за ироническую непричастность. Родом из богатой семьи, она создавала картины, в которых чувствовалась мысль. Хотя Кэтти и обзывала Вальму нимфоманкой, вам самим представится возможность оценить, насколько беспристрастна была подруга Трой в своих суждениях.

Восемнадцатилетнюю толстушку с бьющей через край восторженностью звали Филлида Ли. Два года обучения в аскетическом Слейде не смогли подавить её врождённую пылкость, хотя порой, вспоминая об этом сама, Филлида могла держаться сдержанно и величественно.