Маешка - [5]

- Спасибо. Скажи Каррабаррас.

- Не скажу! - весело закричала она. - Карабалас!

- Молодчина. Ты уже почти не шепелявишь. Совсем чуть-чуть.

- Ты скоро придешь?

- Да, скоро. А мамы нет дома?

- Она пошла в магазинчик, купить любимых булочек для Фирамиды До.

Он промолчал, ощущая легкое угрызение совести.

- А ты когда придешь? - более настойчиво спросился она, и он вдруг по ее голосу почувствовал, что она начинает волноваться.

- Очень скоро, доченька. А что тебе купить?

- Ничего не надо. Только сам плиходи очень сколо.

- Я тебя очень люблю, Фирамида До.

- Я тебя тоже очень-преочень люблю, Маешка.

- Пока. Целую.

- Маёшка! - вдруг, будто напоследок вспомнив что-то очень важное, закричала девочка. - Не садись в масину!

В трубке послышались частые гудки. Он, улыбаясь задумчиво, вышел из комнаты.

Старуха сидела все в том же покойном кресле, чуть уронив голову, дремала и ждала его. Теперь ему пришлось сесть напротив нее, так как их оставалось двое за столом. Когда он отодвигал стул, она проснулась и взглянула на него совершенно ясными, несонными глазами. Сова, подумал он, вылитая сова.

- Надеюсь, я не очень заставил вас ждать, - сказал он. Он уселся и невольно глянул на ее оголенную старческую грудь в глубоком вырезе платья. С шеи старухи свисало на грудь большое великолепное колье с крупными рубинами. Она заметила его взгляд и горделиво сказала:

- Это привез мне муж из Индии. Сорок два года назад. Он был дипломатом. А я тогда была молода.

- Мне сейчас сорок два, - оказал он. - И, кажется, я никогда не был молодым.

- Неужели? - сказала старуха. - Как жаль. Но ребенком вы были, я думаю?

- Да, - произнес он уверенно. - Ребенком я был.

- А как вас звали, когда вы были? - спросила она. Он подождал - не прибавит ли она "ребенком", но не дождался и ответил:

- Когда я был, меня мама звала, Маёшкой.

- Маёшкой, - повторила она, пожевав губами, словно пробуя на вкус это слозо. - Забавно. Это что-то значит?

- Все, что мне нравилось, я хватал, прижимал к груди, целовал и кричал: "Маёшка!", то есть - мое. Приходилось покупать.

- Надеюсь, ваши родители водили вас только в игрушечные магазины? сказала она. - Не хотите ли продолжить игру?

- Да, - сказал он. - Хочу. Вы отдохнули?

- Вполне, - сказала она. - Если не возражаете, будем играть на наличные. Без фишек. В них есть что-то неживое.

- А в деньгах - живое?

- Вы даже не представляете - насколько.

- Правда? - искренне удивился он.

- Надо быть старым человеком, чтобы понять это, -проговорила она.

- Ну, что вы... - пробормотал он, хотел придумать и сказать ей комплимент, но тут невзначай снова наткнулся взглядом на ее морщинистую грудь.

- Нет, нет, я не боюсь быть старой, не страдаю комплексами, - она улыбнулась, продемонстрировав свои жемчужные, дорогие зубы.

Когда-то у нее была ослепительная улыбка, - подумал он, ей дарили цветы и бриллианты, она была сама молодость, ей целовали руки.

Он хотел представить себе это, но старческая грудь с ослепительным колье, не сумевшим украсить ее, была перед глазами и мешала.

- Итак, мы играем на наличные, - прервала она его мысли.

- Вообще-то, это запрещено, - произнес он не очень уверенно.

Она молча достала из сумочки пачку купюр. Кажется, эту сумочку муж ей привез тоже сорок два года назад, - подумал он, поглядев на странную сумку в руках у старухи.

Он тоже вытащил из кармана деньги, положил на стол подле себя.

- Вообще-то, это запрещено, - повторил за его спиной его слова голос хозяина, обращающегося к старухе. - Но для вас мы сделаем исключение.

- Благодарю вас, - вежливо сказала старуха, и хозяин испарился.

Примерно через час он выиграл все деньги у старухи. Она с улыбкой посмотрела ему в лицо.

- Вы превосходный игрок.

- Что вы, - невнятно промямлил он, немножко стыдясь своего выигрыша, Просто мне сегодня везет, только и всего.

- А что, разве закрывают? - вдруг переполошилась старуха. Он проследил за ее взглядом и увидел, как большой поток посетителей покидает зал.

- Нет, - успокоил он ее, - Это заведение круглосуточное. Работает с утра до утра.

- Ну, слава богу, --сказала она. - Я очень азартна, - сообщила она ему заговорщицким тоном, - Но деньги у меня с собой кончились... - старуха помолчала, изучающе поглядела на него и вдруг сказала, - Не хотите ли сыграть на это кольцо?

Она показала ему кольцо на пальце, пошевелив пальцем, так что камень на кольце заиграл, заискрился, задышал.

- Оно очень дорогое, - прибавила старуха. - Но я ставлю его в пол-цены.

Давешний верзила, подобно монументу стоявший за спиной у нее в двух шагах, тут же склонился и что-то шепнул ей на ухо. Она и сейчас отмахнулась от него. Тогда верзила уставился но Маёшку вытаращенными глазами, будто предупредить его хотел о чем-то.

- Знаете, вообще-то, не в моих правилах такое, - сказал Маёшка. Пол-цены, - повторил он задумчиво. - Нет. Это будет нечестная сделка.

- Мне очень хочется проиграть его, - неожиданно сказала старуха.

- Мне его привез муж. Из Испании. А потом долгие годы я делала все, чтобы он поскорее умер. Но он был здоров, очень силен. И однажды я отравила его. Это было давно. Давно, - старуха будто заговариваться начала, видимо, от усталости. Она даже на несколько секунд задремала будто. Маёшка сидел молча, уставившись на ее склоненную голову. Старуха, не поднимая головы, исподлобья, вдруг открыв глаза, уставилась на него.