Мадонна с пайковым хлебом - [24]
Она вдруг поняла, что боится вокзалов, чужих городов, этих терпеливых несчастных людей, которые куда-то едут, боится самой этой теперешней жизни, сложной, трудной, запутанной… И как боится она остаться наедине с этой, жизнью, как хочется вручить себя кому-то, чтоб уж ничего самой не решать, никуда не пробиваться…
Но они, конечно же, вернутся — вон рядом с ее вещами — чемоданчик военинженера и вещмешок того, другого.
— Яичка хотишь?
Она не сразу поняла, что это ей протягивает старик яйцо. Смотрит на нее снизу водянистыми глазами, жует, в бороде его запутались желтые яичные крошки.
— Нет, спасибо, я не хочу…
От дыма щипало глаза, она подумала, что лучше бы остаться на улице, и ведь неизвестно, как долго придется стоять тут.
Хныкала девочка, просила пить, старик не обращал на нее внимания, крепкими зубами с хрустом откусывал от луковицы, заедал хлебом, лицо его выражало покорное терпение и усталость. Потом он завернул еду в полотенце, убрал в плоскую кошелку, взглянул на Нину раз и другой, она поняла, что сейчас он заговорит. Для начала спросил, далеко ли она едет, а потом стал рассказывать про себя — с внучкой вторую неделю в дороге, пробираются в Стерлитамак, а здесь застряли, третий день нет билетов.
Нина подумала, что он ждет от нее какой-то практической помощи или совета, но что могла она? Пролепетала что-то насчет комнаты матери и ребенка, но старик с тем же покорным терпением покачал головой:
— Да теперь все с ребенками едут, знаешь, сколько тех комнат надо?
Вернулись попутчики, они узнали, что на Саратов компостировать начнут не раньше пяти утра, и теперь надо перебраться поближе к воинским кассам. Где-то они раздобыли четыре бутылки крем-соды, передали Нине, она отдала одну старику для девочки, которая все еще ныла, хотела пить и спать, остальные сунула в сумку с едой.
Они пошли, пробираясь между спящими, а то и перешагивая через них — ступить было некуда, — выбрались из зала ожидания в коридор, инженер сказал:
— На всякий случай меня зовут Игнат Петрович, и скажу, что вы моя жена.
Но в воинский зал их пустили сразу, ничего объяснять не пришлось, здесь тоже было холодно и тесно, на скамейках с откидными фанерными сиденьями так же сидя спали военные, а у единственного открытого кассового окошка стояла толпа.
Игнат Петрович нашел для Нины место, усадил ее; взял у нее билет, пошел к кассе, а красноармейца, — его звали Веней — куда-то услал.
Нина сидела, расстегнув на животе пальто, у нее опять заныло внизу, тянуло прилечь, но было негде, надо потерпеть. Она вспомнила покорное лицо старика и подумала: неужели человек живёт только для того, чтобы в конце жизни научиться покорности и терпению? Но для этого стоит ли родиться? Ей всегда твердили, что жизнь — это борьба и обязательная, победа. Но с кем же бороться тому старику и той девочке? Кого побеждать? И с кем бороться мне? А главное, как бороться? Сейчас она понимала, как мало смысла в тех общих словах, а делам ее не учили. Ее учили рассчитывать консоли и фермы, брать интегралы, читать со словарем английский и немецкий текст… Господи, сколько она помнит себя, все время учится! А самого главного не умеет — жить!
В груди у нее сделалось мягко и слабо, стало жаль себя, она испугалась, что заплачет сейчас, откинулась на жесткую спинку, закрыла глаза. Как мне плохо, как плохо, мысленно твердила она, я не могу, не умею терпеть и не понимаю, зачем терпеть? В этом нет смысла. Она чувствовала свое тяжелое неуклюжее тело, из-за которого оказалась на этой станции, в этой бессмысленной толчее — зачем? Ведь оттого, что ей плохо, никому не становится лучше, какой же смысл в том, что она сидит вот тут, поджимая замерзшие ноги, придерживая руками живот, который болит все сильнее?
— …Уснули?
Она открыла глаза. Игнат Петрович, держа на весу билеты, что-то говорил ей, она не понимала что.
— Наш Веня пошел на разведку.
Он протянул ей билет, она сунула его в сумочку, сидела, стараясь не двигаться и не разбудить задремавшую боль, а Игнат Петрович стоял, вытянув шею, смотрел на дверь.
Вернувшийся «из разведки» красноармеец сказал, что поезд подадут не раньше девяти, но состав стоит в тупике. Он вытащил из кармана ключ, которым открывают двери вагонов, выразительно повертел им.
— Так и сделаем, — кивнул Игнат Петрович, — у меня беременная жена, не торчать же тут…
Он засмеялся, они подхватили вещи и опять пошли, лавируя между рядами диванов и скамеек, выбрались на перрон, пересекли путаницу рельсов, потом опять долго шли и оказались перед длинным составом из одинаковых грязно-зеленых вагонов с наглухо закрытыми дверями. Тут Нина вспомнила, что хотела дать телеграмму в Саратов, Игнат Петрович сказал:
— Время есть, устроимся, Веня сгоняет на телеграф.
Они нашли восьмой вагон, Веня вытащил ключ, открыл дверь, победно оглянулся. Они пропустили вперед ину, потом втащили вещи и пошли по слабо освещенному вагону. В нем было уже полно пассажиров, в основном, моряков, почти все спали, укрывшись шинелями, здесь было жарко натоплено, парко.
— Мирово! — сказал Веня — Выходит, не мы одни такие умные…
Нине казалось, что идут они невероятно долго, тяпнуло в сон, ноги ослабели, сделались какими-то жидкими в коленях, ей показалось, что вот сейчас она упадет. Ухватившись за стояк, подпирающий полку, она отдохнула немного и медленно пошла, перехватываясь руками за поручни и стояки. Подумала: не может быть, у меня в запасе еще дней десять.
В повести рассказывается о том, как ответственно и неоднозначно положение современной женщины в обществе и семье.В центре произведения — народный депутат, заместитель председателя горисполкома Кира Сергеевна Колосова. Ей приходится решать много вопросов, связанных с жизнью города. В служении людям видит она свой долг и главную цель жизни.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
Книга, которую вы держите в руках – о Любви, о величии человеческого духа, о самоотверженности в минуту опасности и о многом другом, что реально существует в нашей жизни. Читателей ждёт встреча с удивительным миром цирка, его жизнью, людьми, бытом. Писатель использовал рисунки с натуры. Здесь нет выдумки, а если и есть, то совсем немного. «Последняя лошадь» является своеобразным продолжением ранее написанной повести «Сердце в опилках». Действие происходит в конце восьмидесятых годов прошлого столетия. Основными героями повествования снова будут Пашка Жарких, Валентина, Захарыч и другие.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.