Мадлен. Пропавшая дочь. Исповедь матери, обвиненной в похищении собственного ребенка - [34]

Эта теория не только была совершенно безосновательна, но и, что гораздо важнее, катастрофически уменьшала шансы найти Мадлен быстро. Полиция, тратя драгоценное время на ее разработку, искала не в тех местах, где следовало, предпринимала не те шаги, какие были необходимы. В первые несколько дней у нас сложилось впечатление, что именно это и происходило. Вначале их усилия были направлены на поиски одинокого ребенка, потерявшегося где-то в Прайя-да-Луш или окрестностях. Позже мы узнали от британской полиции, что блокпосты были расставлены на дорогах только в пятницу в десять часов вечера, то есть спустя почти двенадцать часов после того, как была поднята тревога. И прошло еще пять дней, прежде чем Интерпол распространил «уведомление с желтым углом» (сообщение о пропавшем без вести человеке) среди стран-участниц.

Через какое-то время стало известно, что менее чем через пятьдесят минут после того, как Джейн увидела мужчину с ребенком на руках (то есть когда я еще не знала об исчезновении Мадлен), ирландская семья из девяти человек тоже видела мужчину, несущего ребенка, на этот раз на Руа да Эскола Примариа, что в нескольких минутах ходьбы от корпуса, где расположен номер 5А. Он шел в сторону Руа 25 де Април. Описание ирландцев поразительно совпадает с описанием Джейн: мужчина, рост метр семьдесят пять — метр восемьдесят, кремовые или бежевые брюки. Девочка примерно четырех лет со средней длины светлыми волосами лежала головой к его левому плечу. Она была в светлой пижаме, с босыми ногами и ничем не укрыта. Как и Джейн, эта семья приняла мужчину с ребенком за отца, несшего дочку, но заметила, что держал он ее несколько неуверенно, как будто для него это занятие было непривычным.

В субботу, 5 мая, мы должны были уехать домой, как сделали многие другие гости компании «Марк Уорнер». Полиция просто разрешила всем этим людям уехать из страны, не задержав для допроса ни одного из потенциальных свидетелей, а возможно, и подозреваемых. Наши друзья остались в «Оушен клаб». Они посчитали само собой разумеющимся, что им нужно быть рядом, чтобы помогать следствию, да и в любом случае, никто из них и не думал о том, чтобы вернуться в Великобританию, бросив нас в таком ужасном положении.

В то утро мы с Джерри проснулись в четыре, едва ли поспав пару часов, и все еще чувствовали себя опустошенными и совершенно игнорируемыми полицией. Мы оба находились на грани истерики и были не в силах утешать друг друга. И все же у нас не было сомнений, что мы готовы преодолевать трудности.

Вернувшись накануне вечером из полицейского отделения очень поздно, мы решили отложить встречу с психологом Аланом Пайком до утра. Но теперь мы понимали, что помощь нам нужна немедленно. Без нескольких минут пять Джерри позвонил Крэйгу Мэйхью, менеджеру компании «Марк Уорнер», и спросил, может ли Алан прийти к нам. В шесть часов он уже был у нас.

Алан — партнер Центра кризисной психологии. Этот центр первым начал заниматься лечением психологических травм, как бытовых, так и полученных вне дома. Его специалисты работали с семьями жертв и пострадавшими во время пожара на брэдфордском стадионе, гибели парома «Геральд оф Фри Энтерпрайз», террористической атаки на Всемирный торговый центр и цунами 2004 года. На счету самого Алана, как мы узнали позже, помощь жертвам железнодорожных катастроф на Гран-Канарии, Кубе и в Южной Африке, трех ураганов и взрывов в Шарм-эль-Шейхе двумя годами ранее.

Алан, наверное, привык общаться с людьми, испытывающими большое горе; двоих таких он и увидел в номере 4G. К этому времени я уже начала думать, что мы никогда не сможем преодолеть охватившего нас отчаяния. Психолог начал с того, что стал нас расспрашивать о нашем доме, о семье, об обычной жизни. А потом сказал, что мы, по его мнению, идеальные родители. Не могу передать, как много эти добрые слова значили для нас в ту минуту, ведь мы с Джерри оба обвиняли именно себя в том, что произошло. Правильно или неправильно мы вели себя как родители, Мадлен мы уберечь не смогли. С чувством вины трудно было смириться. Не оставляет оно нас и сегодня.

Алан заставлял нас говорить, пытаться рационально думать о сказанном, и мы проговорили несколько часов. Нам пришлось признаться в своем самом ужасном страхе: что Мадлен была похищена педофилом и убита. Тогда все наши мысли занимал только этот сценарий. Алан указал нам на то, что эти мысли — не более чем предположение. Мы не знали, что произошло. Нельзя было концентрироваться на негативном, мы должны были обратить мысли к будущему. «Мадлен может войти через эту дверь в любую секунду, — говорил он. — Вы должны быть готовы к этому». Он обсудил с нами, как важно не поддаваться панике и взять себя в руки. Начинать нужно постепенно, с самых простых, обыденных вещей, например, заварить себе чай. Эффект, который произвела на нас беседа с Аланом, был просто ошеломительным. Сказать, что он нам помог, — это ничего не сказать. Все сомнения по поводу того, может ли нам помочь психолог, исчезли. Алан был и остается нашим спасителем.

Мои мама, папа и тетя Нора — все находились в нашем номере вместе с нами. Когда они просыпались, следовать совету Алана насчет чая становилось не так-то легко, поскольку тетя Нора чайник кипятила постоянно. Бедная Нора! Не зная, чем еще можно помочь, она всех поила чаем. Сотрудники компании «Марк Уорнер» решили открыть Клуб для малышей (по субботам он обычно был закрыт), чтобы Шон, Амели и дети наших друзей не сидели без дела и находились под присмотром. Для нас это был настоящий подарок не только потому, что теперь дети могли заниматься тем, что для них было привычно, но и с практической точки зрения: этот день оказался очень напряженным для меня и Джерри, да и, учитывая наше состояние, сами мы не смогли бы о них должным образом позаботиться.