Мадам Марракеш - [18]

Среди плавающих в бассейне Чендлер заметил светловолосую голову и помахал рукой.

– Привет, Джереми. Я тут, когда шел сюда, встретил одну знакомую псину. Она мне насплетничала про тебя такое, что просто стыдно. Она мне сказала, что ты, паршивый эгоист, привязал ее к пальме вместо того, чтобы позволить ей купаться вместе со всеми этими благородными людьми.

Джереми подплыл к краю бассейна и с улыбкой воззрился на Чендлера.

– Передай ей, пусть не врет. Она не любит купаться в чистой воде. Где ты был все утро? Созревал у себя в номере?

– Нет. Я прошелся тут, по базарам и сукам. А сейчас вызываю тебя на соревнование – до острова и обратно. Победитель оплачивает выпивку. Предупреждаю, я пловец нулевой.

Он нырнул. Бок о бок они быстро покрыли две длины бассейна и выбрались наружу. Джереми направился к пальме, где была привязана Бриджит. Она схватила зубами полотенце и заскулила от счастья. Он потрепал ее по загривку и наклонился за полотенцем.

– Если ты не возражаешь, Бриджит, я предпочел бы вначале вытереться, прежде чем оно пропахнет псиной. Давай!

Она выронила полотенце ему в руки и осклабилась. Джереми и Бриджит с его сандалиями в зубах направились к столику, где уже восседал Чендлер.

– Чендлер, ты ведь вчера предупреждал не ходить по базарам в одиночку. И вообще по всем этим заведениям, как ты их там называл.

– Да, но я имел в виду скорее женщин. Мне же самому это нравится. Это дает возможность попрактиковаться в арабском языке, особенно в ненормативной лексике.

– Арабском? Ты шутишь? Ты действительно знаешь арабский?

Чендлер кивнул.

– Ты что, не знаешь? Я ведь вундеркинд. Один из последних строителей Вавилонской Башни. Конечно, я знаю арабский, но не свободно. Я был здесь во время войны. Только никому не говори – я хочу сохранить здесь свой имидж интеллектуала. Я служил тогда в разведке.

А ты, я смотрю, уже оклемался. Спал хорошо? О, гляди, сюда движется Малага и этот чертов Грег. Привет, Малага, привет, Грег!

Он привстал, оглядел Малагу с головы до ног и снова сел.

– Я вижу, ты сегодня оделась на случай внезапного похолодания. Меня всегда занимало, какие мысли рождаются в головах у этих официантов и прочих местных ребят при виде наших женщин, расхаживающих почти в чем мать родила, то есть в бикини. В то время, как их женщины завернуты с ног до головы. Возьмите стулья, Грег. Что будете пить?

Грег вынул из кармана своего халата пачку жевательной резинки, взял одну пластинку и начал убирать остальные, но замер на секунду. Затем он протянул пачку присутствующим. Чендлер удивленно приподнял брови.

– Я вижу, вы поклонник нашей американской масскультуры. Надо полагать, вы будете пить коку?

– Ага. И побольше льда.

Он сидел пару секунд насупившись.

– А-а! Вы имели в виду жвачку. Это очень успокаивает мне нервы. Всегда рот чем-то занят. Вы понимаете, конечно, о чем я говорю.

Он отправил пластинку в рот и сосредоточенно заработал челюстями.

Чендлер поморщился.

– Благодарю вас. Не нужно. Что ты будешь пить, Малага? Джин с тоником? А ты, Джереми? То же?

Он кивнул официанту. Джереми закурил сигарету.

– Я познакомился с этим парнем из Итона, который здесь с семьей.

Чендлер улыбнулся.

– О, мистические школьные узы, позволяющие англичанам общаться друг с другом за границей.

Джереми покосился на Чендлера и продолжал:

– Мне показалось, что он ничего, да и семья его тоже ничего. Их фамилия Драммонд-Брюс. Отец его тоже из Итона.

Малага отвлеклась от процедуры втирания в кожу крема от загара.

– И мой отец тоже из Итона. Чендлер погладил ее по голове.

– Откуда тебе это известно, дорогая? Ведь ты даже не знаешь, кто твой отец.

Она сверкнула глазами.

– Знаешь, порой я тебя просто ненавижу, Чен. Вот почему я зову тебя Чен. Я знаю, что ты этого не любишь. О, а вот и миссис Такая-То и с ней мрачная вдова.

У дальнего конца бассейна появились Изобель Марч и Карлотта Робинсон. Жалкие бесформенные бедра Изобель обтягивали бледно-голубые шелковые слаксы. Она в них смотрелась также, как если бы перед вами поставили мешок с песком. В тон брюкам была и блузка, свисающая с ее узких круглых плеч. Голова была опущена как всегда – подбородок упирался в тонкую шею. Бледное ее лицо было глубоко запрятано в тень огромной соломенной шляпы. И рядом с ней шла Карлотта, стройная и ладная, в белом бикини, загорелая до черноты. Через плечо был перекинут махровый халат.

Чендлер задвигал своими черными бровями. Он тихо присвистнул. Джереми выпрямился на своем стуле.

– У этой мрачной вдовы, как ты изволила ее назвать, Малага, чертовски хорошая фигура.

Грег повернул голову. Продолжая жевать, он демонстрировал отличные, здоровые белые зубы. Он скользнул безразличным взглядом по Карлотте.

– Ага. Для женщины не так уж плохо. Чендлер вздохнул.

– Будем считать, один-ноль в ее пользу.

Он обернулся к остальным.

– Стоит пригласить их?

Карлотта, почувствовав на себе взгляды, отвернулась. Заметила их и Изобель.

– Взгляните, милочка, вон туда. Наши вчерашние знакомые. Как чудесно.

Она помахала им вялой кистью.

Джереми и Чендлер поднялись со стульев.

– Присоединяйтесь к нам, – крикнул Джереми.

Карлотта, делая вид, что ничего не видит и не слышит, сбросила с плеча купальный халат и прыгнула в воду. Изобель безучастно проследила за ее действиями и затем медленно направилась к столику.