Ма-цзы: пустое зеркало - [26]

Для Ма-цзы же успех — не цель. Успех для него — последний пункт в его путешествии. Все учителя первого типа добиваются, в первую очередь, успеха. Метод должен иметь успех. И поскольку метод использовался множество раз с неизменным успехом, для чего же утруждать себя поиском чего-то нового? Они делают ставку на конец, на успех.

У Ма-цзы же совершенно иной подход. Все зависит от первого пункта пути — откуда вылетает стрела. Если она вылетает из твоего пустого сердца, за успех нечего волноваться. Здесь у Ма-цзы больше нет вопросов. На протяжении всей своей жизни он придумал тысячи способов. Все зависело от человека, с которым он сталкивался. Его успех был огромным.

Его успех — успех пустого зеркала. Он отражает человека так точно, что нет нужды возвращаться к старому. Он сам создает ситуацию, где происходит трансформация человека, противостоящего ему. Там что-то переходит из сердца в сердце, происходит движение, возникает вдохновение и свет. Вот, что о нем говорили:

С Ма-цзы дзэн приобрел истинно китайский характер — открытый и не очень контролируемый. При Ма-цзы практика таинственных медитаций и удаления в горы прекратила свое существование.

После Ма-цзы особенностью дзэн стала лишь полнокровная жизнь.

Он все свел лишь к напряженному исследованию, к полнокровной жизни.

Сто тридцать человек обрели просветление благодаря Ма-цзы. Вот один из примеров его работы:

Ма-цзы славился своей находчивостью в работе с учениками. Это прекрасно демонстрирует его разговор с Ши-гуном, охотником, которому был противен сам вид буддийских монахов. Однажды, гонясь за оленем, он проходил мимо монастыря, где обитал Ма-цзы. Ма-цзы вышел ему навстречу. Ши-гун спросил, не видел ли тот оленя.

— Кто ты? — спросил его Ма-цзы.

Как все неожиданно: Ши-гун спрашивает Ма-цзы об олене, а Ма-цзы тут же изменяет ситуацию, переводя ее в новое измерение. В этом и заключалась его находчивость. «Кто ты?» — спросил его Ма-цзы. Конечно же, это не был ответ на заданный вопрос.

— Охотник, — был ответ.

— Умеешь ли ты стрелять?

Он полностью изменил тему разговора.

— Умеешь ли ты стрелять? — спросил Ма-цзы.

— Конечно, умею, — ответил охотник.

— Сколько дичи ты можешь убить одной стрелой? — спросил Ма-цзы.

— Одной стрелой можно убить только одного оленя, — ответил охотник.

— В таком случае, ты не умеешь стрелять, — сказал ему мастер.

Заметили ли вы, как изменилась ситуация? Постепенно Ма-цзы приближает собеседника к совершенно иной вещи. Ши-гун только спросил: «Не видел ли ты оленя?» Он не пришел сюда для отказа от мира, его не привели сюда поиски просветления, он забрел сюда не в поисках истины. Но это не имеет никакого значения, человек, повстречавшись с Ма-цзы, уже не сможет уйти, оставшись прежним. Он сказал Ши-гуну:

— В таком случае, ты не умеешь стрелять.

— Умеет ли стрелять высокочтимый? — в свою очередь поинтересовался охотник.

— Конечно, умею, — ответил Ма-цзы.

— Сколько же дичи ты можешь убить одной стрелой? — спросил Ши-гун.

— Одной стрелой я могу убить целое стадо, — сказал Ма-цзы.

Как видите, погода стала меняться. Охотник уже позабыл об олене и самой охоте.

— Животным дана жизнь, как и тебе, — сказал охотник, — зачем же убивать целое стадо? Убийство целого стада — преступление перед жизнью. А для такого мастера, как ты…

На это Ма-цзы сказал:

— Если тебе это известно, почему ты не застрелишь себя?

Ты ищешь оленя, чтобы застрелить его. У оленя есть жизнь, у тебя есть жизнь, — зачем же куда-то ходить, а не просто застрелить себя? А если ты понимаешь, что расстрелять все стадо — нехорошо, зачем же убивать одного оленя? Принцип все тот же — не уничтожай жизнь, но если ты все же намерен уничтожить жизнь…

«Если тебе это известно, почему ты не застрелишь себя?»

Какая разница, у кого будет отобрана жизнь — у тебя или у оленя?

Ши-гун ответил: «Даже если бы я хотел этого, я бы не сумел это сделать».

Застрелить себя из лука — почти невозможно. Из пистолета — другое дело! Можно просто приставить его к виску, — и дело в шляпе! Но для стрелы нужно пространство. Трудно застрелить себя стрелой из лука — почти невозможно.

Тогда Ма-цзы сказал: «Этот человек накапливалклешу невежества на протяжении бесчисленных эонов».

«Клеша» — санскритское слово. Оно означает зло, несчастье, мучение других и самого себя.

Ма-цзы сказал: «Этот человек накапливал клешу невежества на протяжении бесчисленных эонов. Сегодня же этот процесс внезапно прекратился».

Он не может застрелить себя, а стрелял он в течение всей своей жизни — может быть, многих жизней.

Бросив на землю лук и стрелы, Ши-гун стал монахом и учеником Ма-цзы.

Заметили ли вы, что никакой прием не был применен? Это никакой не прием, просто разговор, который оборачивается так, что охотник начинает понимать, что убийство отвратительно.

До этого дня он хвастался, какой он великий охотник. Чтобы уничтожить его эго охотника, Ма-цзы говорит: «Наилучший способ доказать, что ты охотник, — застрелить себя».

Бедняга охотник останавливается как вкопанный — ведь застрелить себя стрелой из лука невозможно. В наступившей тишине он начинает думать над тем, как застрелить самого себя. При этом он забывает об олене, забывает о том, что он — охотник. И в этот маленький промежуток безмолвия Ма-цзы проникает в его сердце. Это нельзя прочесть, это не передашь словами.