Лживый брак - [22]

Шрифт
Интервал

– В гардеробной?

* * *

В гардеробной Уилла царит безупречный порядок. Все вещи распределены по цветам и по типу. Рубашки для офиса, отутюженные, накрахмаленные и застегнутые на все пуговицы. Ряды брюк со стрелками, такими острыми, что ими можно резать хлеб. Джинсы, футболки и аккуратно развешанные рубашки поло. Я выдвигаю верхний ящик, и моему взору открываются ровные ряды трусов, туго свернутых в рулончики, как ириски «Тутси Роллс».

Это царство Уилла, и он тут повсюду. Я на мгновение замираю, смакуя это ощущение, как вино, и чувствуя, как внутри расползается пульсирующая боль. Идеальный порядок, мягкие ткани и яркие натуральные цвета, аромат пряного мыла и мяты – во всем этом ощущается присутствие Уилла. Как если бы я повернулась, а он здесь, улыбается той самой улыбкой, которая делает его моложе и старше одновременно. Впервые он подарил ее мне на парковке у «Крогера», и она мне так понравилась, что я согласилась на чашку кофе, даже несмотря на то, что он на своем автомобиле протаранил мой бампер.

– Ты мог бы просто попросить у меня номер, – поддразнила я его спустя несколько дней, когда он провожал меня до дома после нашего первого официального свидания. – И машины остались бы целы.

– А как еще я мог привлечь твое внимание? Ты же уезжала.

Я рассмеялась.

– Бедные, ни в чем не повинные машинки.

– Жертва того стоила. – Он поцеловал меня, и я поняла, что он был прав.

– Ты в порядке? – мягко интересуется Дэйв.

Я киваю, боясь, что голос меня выдаст.

– Ты уверена, что хочешь этого? – Он смотрит на меня с беспокойством. – Ты же знаешь, что не обязана помогать.

– Я знаю, но мне этого хочется. – Он продолжает смотреть на меня с сомнением, и я добавляю: – Мне это необходимо.

– Что ж, хорошо. – Он указывает в начало шкафа, туда, где высятся идеальные стопки свитеров. – Я начну с того конца, а ты давай с другого. Встретимся посередине.

За работой мы почти не разговариваем. Мы проверяем каждый карман в брюках, рубашках и джинсах. Дэйв перетряхивает каждый свитер, а я обшариваю каждый ящик. Мы заглядываем в каждый ботинок, залезаем в каждый носок. Мы ищем целый час, но не находим ничего, кроме пыли.

– Я, конечно, знал, что твой муж педант, но это просто ненормально. Мы должны были найти хотя бы мусор. Старые билеты, записки, визитки, рецепты, какую-нибудь мелочь. Есть какое-то место, куда он выкладывал все из карманов?

– Для мелочи у нас есть банка в прачечной, а остальное… – Я так старательно пожимаю плечами, что почти достаю до ушей.

Мы с братом сидим на полу в гардеробной среди сваленной в кучу одежды и обуви. Гардеробная выглядит так, будто по ней прошелся торнадо, сметая вещи с вешалок и полок и швыряя их на пол. Я поднимаю свитер из мягчайшего кашемира, который купила Уиллу на прошлый день рождения, и подношу его к лицу, вдыхая знакомый запах. В этот момент я так явно ощущаю присутствие Уилла рядом с тобой, что у меня перехватывает дыхание, а волосы на затылке встают дыбом. «Эй, сладкая, – его голос у меня в голове звучит так четко, будто он стоит прямо рядом со мной, – чем занимаешься?»

Я прогоняю видение и роняю свитер на колени.

– И что теперь?

Дэйв задумывается.

– Машина?

– Она в аэропорту.

Он кивает.

– Мы с отцом выясним, как ее вернуть. А пока, может быть, посмотреть в соцсетях? Когда ты в последний раз заходила на его страницу в «Фейсбуке»?

Вопрос Дэйва удивил меня. У нас с Уиллом общий дом, жизнь, прошлое. Наши взаимоотношения всегда строились на доверии и честности. Он не ограничивал мою свободу, а я никогда не пыталась контролировать его.

– Никогда, и нечего на меня так смотреть. Мы никогда не шпионим друг за другом. Ни у одного из нас никогда не было повода для ревности или подозрений.

Дэйв вздыхает, но не произносит вслух то, о чем думает каждый из нас.

До сих пор.

За углом раздается голос Джеймса:

– Ты где, Дэйв?

– В гардеробной, – откликается брат.

Сначала в дверной проем залетает смех Джеймса, а потом уже появляется он сам, облаченный в обтягивающий спортивный костюм с белым подарочным пакетом в руках. Его белокурые волосы, мокрые от пота и дождя, прилипли ко лбу, он задыхается.

– Мне в голову приходит столько разных шуток.

Дэйв смотрит на него во все глаза.

– Ты что, бегал по торговому центру?

Джеймс смотрит на пакет, как будто только сейчас вспомнил, что держит его в руках.

– Ах да. Айрис, это, наверно, тебе. Он висел на ручке входной двери. Записки нет.

Я беру пакет и вынимаю новенький iPhone 6, самую большую модель с таким количеством гигабайт, какого у меня никогда не было, в герметично запечатанной упаковке.

– С чего бы кому-то дарить тебе iPhone? – спрашивает Джеймс.

– Потому что ей меня жаль, и она знает, что свой телефон я разбила. – Я кладу коробку обратно в пакет и протягиваю брату.

– Ты хочешь, чтобы я его настроил? – интересуется Дэйв.

– Нет, я хочу, чтобы ты отнес его обратно в магазин, вернул деньги, а потом купил мне другой телефон, за который я заплачу сама.

– А не проще будет послать этому человеку чек?

Как обычно, брат прав. Мне нужен новый телефон, но я, черт возьми, не желаю, чтобы кто-то покупал его для меня.

– Хорошо, но тебе понадобится мой ноутбук. Он где-то на кухне. И заодно посмотри, сколько стоит телефон, ладно? – Мне нужно зайти на сайт школы и найти адрес Клэр, чтобы я могла послать ей чек по электронной почте.


Рекомендуем почитать
Четыре месяца темноты

Получив редкое и невостребованное образование, нейробиолог Кирилл Озеров приходит на спор работать в школу. Здесь он сталкивается с неуправляемыми подростками, буллингом и усталыми учителями, которых давит система. Озеров полон энергии и энтузиазма. В борьбе с царящим вокруг хаосом молодой специалист быстро приобретает союзников и наживает врагов. Каждая глава романа "Четыре месяца темноты" посвящена отдельному персонажу. Вы увидите события, произошедшие в Городе Дождей, глазами совершенно разных героев. Одарённый мальчик и загадочный сторож, живущий в подвале школы.


Айзек и яйцо

МГНОВЕННЫЙ БЕСТСЕЛЛЕР THE SATURDAY TIMES. ИДЕАЛЬНО ДЛЯ ПОКЛОННИКОВ ФРЕДРИКА БАКМАНА. Иногда, чтобы выбраться из дебрей, нужно в них зайти. Айзек стоит на мосту в одиночестве. Он сломлен, разбит и не знает, как ему жить дальше. От отчаяния он кричит куда-то вниз, в реку. А потом вдруг слышит ответ. Крик – возможно, даже более отчаянный, чем его собственный. Айзек следует за звуком в лес. И то, что он там находит, меняет все. Эта история может показаться вам знакомой. Потерянный человек и нежданный гость, который станет его другом, но не сможет остаться навсегда.


Полдетства. Как сейчас помню…

«Все взрослые когда-то были детьми, но не все они об этом помнят», – писал Антуан де Сент-Экзюпери. «Полдетства» – это сборник ярких, захватывающих историй, адресованных ребенку, живущему внутри нас. Озорное детство в военном городке в чужой стране, первые друзья и первые влюбленности, жизнь советской семьи в середине семидесятых глазами маленького мальчика и взрослого мужчины много лет спустя. Автору сборника повезло сохранить эти воспоминания и подобрать правильные слова для того, чтобы поделиться ими с другими.


Замки

Таня живет в маленьком городе в Николаевской области. Дома неуютно, несмотря на любимых питомцев – тараканов, старые обиды и сумасшедшую кошку. В гостиной висят снимки папиной печени. На кухне плачет некрасивая женщина – ее мать. Таня – канатоходец, балансирует между оливье с вареной колбасой и готическими соборами викторианской Англии. Она снимает сериал о собственной жизни и тщательно подбирает декорации. На аниме-фестивале Таня знакомится с Морганом. Впервые жить ей становится интереснее, чем мечтать. Они оба пишут фанфики и однажды создают свою ролевую игру.


Холмы, освещенные солнцем

«Холмы, освещенные солнцем» — первая книга повестей и рассказов ленинградского прозаика Олега Базунова. Посвященная нашим современникам, книга эта затрагивает острые морально-нравственные проблемы.


Ты очень мне нравишься. Переписка 1995-1996

Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.