Лжедмитрий I - [109]
>172 ААЭ.Т 2.№ 34. С. 89–91.
>173 Иное сказание… Стб. 47.
>174 Арсений Елассонский. Мемуары из русской истории // Хроники Смутного времени… С. 177.
>175 ААЭ. Т. 2. № 67. С. 150, 154.
>176 Разрядная книга 1475–1605. Т. 4. Ч. 2. С. 94.
>177 Новый летописец… С. 65.
>178 Арсений Елассонский. Мемуары из русской истории… С. 177; Разрядная книга 1475–1605. Т. 4. Ч. 2. С. 95.
>179 ААЭ. № 35, 36. С. 92.
>180 Отец-иезуит Андрей Лавицкий писал в одном из своих писем в Ватикан о «внезапной кончине» жены Бориса Годунова, так как «ей и ее сыну была поднесена отрава». См.: Старина и новизна. Т. 14. С. 533.
>181 «Те же стрельцы убойцы их розведоша по храминам порознь. Царицу же Марью те убойцы удавиша тово ж часа, царевича ж многие часы давиша, яко же не младости в те поры дал Бог ему мужество. Те же их злодеи убойцы ужасошася, яко един с четырмя боряшеся, един же от них злодей убойца взят его за тайные уды и раздави» (Новый летописец… С. 66). См.: Соловьев С М. Сочинения… Кн. 4. С. 413.
>182 См.: Арсений Елассонский. Мемуары из русской истории… С. 177; Новый летописец… С. 66.
>183 РИБ.Т. 13. Стб. 50.
>184 Временник Ивана Тимофеева / Подг. к печати, пер. и коммент. О. А. Державиной (репр. воспроизв. издания 1951 г.). СПб., 2004. С. 85.
>185 Маржерет Жак. Состояние Российской империи… С. 166.
>186 Новый летописец… С. 66.
>187 ААЭ. Т. 2. № 37–38. С. 92–94.
>188 Разрядная книга 1475–1605… С. 97.
>189 Копия листа велижского подстаросты 26 июля 1605 г. // Краковский музей князей Чарторыжских. № 1654. Л. 160.
>190 Современная записка о первом самозванце // Летопись занятий Археографической комиссии. СПб., 1895. Вып. 10. Отд. П. С. 53.
>191 Старина и новизна. Т. 14. С. 539–540.
>192 Там же. С. 534.
>193 Новый летописец… С. 66; Арсений Елассонский. Мемуары из русской истории… С. 177–178.
Часть вторая
ЦАРЬ ДМИТРИЙ ИВАНОВИЧ
>1 Арсений Елассонский. Мемуары из русской истории… С. 178.
>2 Новый летописец… С. 67.
>3 См.: Арсений Елассонский. Мемуары из русской истории… С. 178.
>4 Поставление, а затем низвержение патриарха Игнатия и отправка его в Чудов монастырь в 1606 г. создали много конфессиональных затруднений. В 1611 г. Игнатий уехал из осажденной Москвы, воспользовавшись временным ослаблением ее блокады войсками Первого ополчения. Позднее перешел в униатскую церковь, умер около 1620 г. и был похоронен в Троицком монастыре в Вильно. На освященном соборе 1620 г. патриарх Игнатий был осужден за то, что допустил к причастию Лжедмитрия I и Марину Мнишек во время их венчания в Москве. Его извергли из сана и предали анафеме, однако это было сделано с нарушениями канонического церковного права. Позднее останки патриарха Игнатия пропали из виленского Троицкого монастыря после взятия города русскими войсками в 1655 г. См.: Ульяновский В. И. Россия в начале Смуты… Ч. 1. С. 328–368; Булычев A. A. История одной политической кампании XVII века. М., 2004. С. 70–107.
>5 Арсении Елассонский. Мемуары из русской истории… С. 179.
>6 См. грамоты митрополита Ярославского Кирилла от 19 апреля 1605 г.: ААЭ. Т. 2. № 31, 32. С. 86–89.
>7 Акты феодального землевладения и хозяйства / Сост. Л. В. Черепнин. М., 1961. Ч. 3. С. 104. См. также: Ульяновский В. Смутное время… С. 271–279.
>8 Новый летописец… С. 67; Сказание Авраамия Палицына // РИБ. Т. 13. Стб. 492–493.
>9 Вопрос о характере соборных заседаний 1605 г. специально разобран В. И. Ульяновским: Ульяновский В. И. Россия в начале Смуты… Ч. 1. С. 167–177.
>10 Станиславу Немоевскому стало известно об этом со слов секретаря царя Дмитрия Станислава Слоньского, с которым они находились вместе в ссылке в Ростове после переворота в Москве в 1606 г. См.: Записки Станислава Немоевского // Титов А. А. Рукописи славянские и русские, принадлежащие И. А. Вахрамееву. М., 1907. Вып. 6. С. 115–117.
>11 Там же. С. 115–117.
>12 Новый летописец… С. 67.
>13 О деле Шуйских существует большая литература, хотя его датировка и многие детали по-прежнему остаются неясными. См.: Пирлинг П. Димитрий Самозванец. С. 212–213; Скрынников Р. Г. Социально-политическая борьба… С. 304–316.
>14 Белокуров С. А. Разрядные записи за Смутное время… С. 6.
>15 Новый летописец… С. 67.
>16 Убедительную атрибуцию «императорской короны», использовавшейся при венчании царя Дмитрия Ивановича, произвел А. В. Лаврентьев. Полученная Борисом Годуновым в 1604 г. корона была изготовлена по его заказу, а следовательно, не может рассматриваться, как это сделано B. И. Ульяновским, в контексте вассальных отношений императорского дома Габсбургов и царей Ивана Грозного и Дмитрия Ивановича: Лаврентьев А. В. «Императорская корона» Лжедмитрия I и царские «шапки» кремлевской казны XVI — начала XVII в. // Лаврентьев А. В. Царевич — царь — цесарь. С. 174–201. Приложение А; Ульяновский В. Смутное время… С. 170–172.
>17 См. подробнее: Успенский Б. А. Царь и патриарх. Харизма власти в России (Византийская модель и ее русское переосмысление). М., 1998. C. 14–29, 140–141.
>18 Арсений Елассонский. Мемуары из русской истории… С. 179.
>19 Записки Станислава Немоевского… С. 118.
>20 Старина и новизна. Т. 14. С. 529.
>21 Там же. С. 543–545. К сожалению, составленная М. Твердохлебом рукопись «Путник Московский» остается неразысканной.
Люди, приближенные к царствующим особам, временщики и фавориты имелись во все эпохи, независимо от того, как назывался правитель: король, царь или император. Именно они зачастую творили политику, стоя за спиной монарха или обсуждая с ним с глазу на глаз самые злободневные государственные вопросы. На Руси их называли «ближними людьми». О трех таких «ближних людях» XVII столетия рассказывает в своей новой книге известный историк Вячеслав Николаевич Козляков. Героями книги стали «первый боярин» царя Михаила Федоровича князь Иван Борисович Черкасский, воспитатель царя Алексея Михайловича боярин Борис Иванович Морозов и «великий канцлер», «русский Ришелье» Артамон Сергеевич Матвеев.
Царь Алексей Михайлович — главный человек XVII века в России. В его судьбе сошлись начала и концы столетия, названного «бунташным», а прозвище первого наследника династии Романовых у современников оказалось — «Тишайший». Обычно если его и вспоминают, то как отца Петра Великого: действует магия контраста двух веков — XVII и XVIII. Но ведь и само тридцатилетнее царствование Алексея Тишайшего (1645–1676) стало эпохой великого переустройства. Центральные его события — так называемое «воссоединение» России с Белоруссией и Украиной (увы, как выясняется, совсем не «навеки») и почти забытая ныне Русско-польская война 1654–1667 годов, предопределившая исходную расстановку сил в международных отношениях, доставшуюся Петру I, и сделавшая возможным «европейский выбор» России.
Фундаментальный труд доктора исторических наук, профессора Вячеслава Козлякова «Смута в России. XVII век» посвящен одному из самых драматических моментов отечественной истории, когда решался вопрос о самом существовании государства Российского, — «великой» Смуте начала XVII века и охватывает весь период Смуты — от самых истоков ее возникновения до окончания, ознаменовавшегося избранием на царство первого из Романовых — Михаила Федоровича. Подробно передавая ход событий, всесторонне анализируя исторические источники, постоянно сверяясь с многочисленными документальными свидетельствами очевидцев и работами авторитетных историков, автор разворачивает перед читателем широкое историческое полотно Смуты, когда, стоя перед разверзшейся пропастью, русский народ сумел сплотиться в национальном единении и спасти свою Родину от погибели. К работе приложен полный текст «Утвержденной грамоты» 1613 года об избрании на царство Михаила Федоровича Романова. В оформлении обложки использованы картины М.И.
Марина Мнишек – одна из самых ярких фигур русской Смуты начала XVII века. Полька, ставшая женой двух самозванцев и первой венчанной на царство русской «императрицей», она сумела вызвать к себе жестокую ненависть своих подданных. Ее считали главной виновницей всех бед и несчастий, обрушившихся на Русское государство, воплощением зла, еретичкой и даже колдуньей. Автор книги, опираясь на документы из русских и польских архивов, попытался дать более взвешенный портрет Марины, взглянуть на нее не столько как на злодейку, сколько как на жертву трагических обстоятельств, а заодно задаться вопросом: что именно сумела привнести в русскую историю эта незаурядная женщина? Молодая гвардия, 2005.
Россия после Смуты — главная тема этой книги. Царь Михаил Федорович, основатель династии Романовых, правившей Россией более трехсот лет, взошел на престол пятнадцатилетним отроком и получил власть над разоренной, истекающей кровью и разорванной на части страной. Как случилось так, что Россия не просто выжила, но сумела сделать значительный шаг вперед в своем развитии? Какова роль в этом царя Михаила Федоровича? Соответствует ли действительности распространенное в литературе мнение, согласно которому это был слабый, безвольный правитель, полностью находившийся под влиянием родителей и других родственников? И в какой мере это было благом или, наоборот, несчастьем для России? Автор книги дает свои ответы на эти и другие вопросы.
Смута, однажды случившись, стала матрицей русской истории. Каждый раз, когда потом наступало «междуцарствие», будь то 1917 или 1991 год, разрешение вопроса о новой власти сопровождалось таким же стихийным вовлечением в историю огромного числа людей, разрушением привычной картины мира, политическим разделением и ожесточением общества. Именно по этой причине Смутное время привлекает к себе неослабевающее внимание историков, писателей, публицистов, да и просто людей, размышляющих о судьбах Отечества.Выбрав для своего рассказа три года, на которые пришелся пик политических потрясений первой русской Смуты, — с 1610 по 1612/13 год, — автор книги обратился к биографиям главных действующих лиц этого исторического отрезка.
Воспоминания Е.П. Кишкиной – это история разорения дворянских гнезд, история тяжелых лет молодого советского государства. И в то же время это летопись сложных, порой драматических отношений между Россией и Китаем в ХХ веке. Семья Елизаветы Павловны была настоящим "барометром" политической обстановки в обеих странах. Перед вами рассказ о жизни преданной жены, матери интернациональной семьи, человека, пережившего заключение в камере-одиночке и оставшегося верным себе. Издание предназначено для широкого круга читателей.
Монография посвящена жизни берлинских семей среднего класса в 1933–1945 годы. Насколько семейная жизнь как «последняя крепость» испытала влияние национал-социализма, как нацистский режим стремился унифицировать и консолидировать общество, вторгнуться в самые приватные сферы человеческой жизни, почему современники считали свою жизнь «обычной», — на все эти вопросы автор дает ответы, основываясь прежде всего на первоисточниках: материалах берлинских архивов, воспоминаниях и интервью со старыми берлинцами.
Резонансные «нововзглядовские» колонки Новодворской за 1993-1994 годы. «Дело Новодворской» и уход из «Нового Взгляда». Посмертные отзывы и воспоминания. Официальная биография Новодворской. Библиография Новодворской за 1993-1994 годы.
О чем рассказал бы вам ветеринарный врач, если бы вы оказались с ним в неформальной обстановке за рюмочкой крепкого не чая? Если вы восхищаетесь необыкновенными рассказами и вкусным ироничным слогом Джеральда Даррелла, обожаете невыдуманные истории из жизни людей и животных, хотите заглянуть за кулисы одной из самых непростых и важных профессий – ветеринарного врача, – эта книга точно для вас! Веселые и грустные рассказы Алексея Анатольевича Калиновского о людях, с которыми ему довелось встречаться в жизни, о животных, которых ему посчастливилось лечить, и о невероятных ситуациях, которые случались в его ветеринарной практике, захватывают с первых строк и погружают в атмосферу доверительной беседы со старым другом! В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.