Люфтваффельники - [3]

Шрифт
Интервал

— Папа, я математику на два балла завалил! Короче, военный из меня не получится, поехали домой к маме. Буду поступать в Тимирязевку, на ботаника. Ну, какой из меня военный? У меня на портянки аллергия, и на «тумбочку» тоже (тумбочка — суточный наряд по роте). А, папа?! Я пшёнку НЕНАВИЖУ!!!

Полковник с трудом устоял на ногах, и взял своего сынулю за ворот дорогого фирменного батника, встряхнул основательно, и пристально посмотрел в глаза. Петровский-младший при росте в районе 185 см. съёжился до размеров котёнка и попытался отвести глаза в сторону.

— Победитель всех столичных олимпиад по математике завалил сраный экзамен?! Ботаником значит будем?! Цветочки нюхать! А Родине, кто служить будет?! Итак, быдло вокруг! Понабрали по объявлению кого попало! Была армия, а сейчас бардак, сборище из карьеристов и недоучек!

Полковник почему-то пристально посмотрел на молчащего лейтенанта. Тот тоже непроизвольно съёжился и попытался где-нибудь затеряться или испариться.

— Короче, мама поплачет и перестанет, а ты — гордость школы с физико-математическим уклоном, победитель городских литературных конкурсов всё равно военным станешь. Где это видано, восемь поколений Петровских служило своей стране, а девятое поколение — цветоводом в оранжерею?! Вот уж хренушки, сыночек, дорогой! Пойдёшь со вторым потоком сдавать экзамены! И только попробуй мне отчислиться! На порог не пущу, фамилии лишу! Я тут с твоим будущим командиром роты переговорил. Толковый мужик! Если заметит, что ты дурака валяешь, под отчисление из училища начнёшь косить, он обещал использовать лучшие методы воспитания двух самых признанных и авторитетных педагогов.

— Типа Макаренко, папа?! — жалобно промямлил Петровский-младший.

— Лучше сынок, гораздо лучше! — ласково и многообещающе улыбнулся полковник: — Он к тебе обещал «Ипатьевский» метод применить и метод «Еблонского». В зависимости, так сказать, от твоих закидонов и внешних обстоятельств, сыночек мой дорогой.

Петровский-старший обвёл своим мудрым отеческим взглядом наш строй. Было видно, что данная сцена его откровенно тяготит и раздражает, но отеческий долг, как и воинский долг, этот человек выполнит до конца. Причём, любой ценой.

— «Ипатьевский» метод — это значит «ипать», «ипать» и ещё раз «ипать». Скрупулёзно и методично, пока до вас, дорогие мои, не дойдёт, что делать надо всё с первого раза, в отведенный срок, точно и качественно! А метод «Еблонского» — это сразу с правой… в «ебло»! Больно, согласен. Метод крайне непопулярный, но очень прогрессивно доходчивый! Надеюсь, до этого не дойдёт, ты — мальчик понятливый, а как говорил великий Зигмунд Фрейд: «человек такая скотина, которую надо или кормить или бить, а лучше чередовать!» Старый, всем знакомый метод «кнута и пряника», «морковки и палки», кому как нравится, — полковник уже обращался ко всем, кто стоял в строю.

Мы инстинктивно подтянулись и заворожено внимали словам убелённого благородной сединой военного.

— А мамочке, я передам, что ты её любишь, скучаешь, целуешь. Но сегодня, сбылась твоя самая заветная мечта — стать настоящим мужчиной и продолжить славную династию Петровских, в которой были царские офицеры, белые офицеры, красные офицеры, советские офицеры. И какого бы цвета флаг не болтался над нашей многострадальной родиной, Петровские будут всегда защищать этот флаг, и свою родную землю. А то, что руководить вами будут отцы-командиры, не всегда достойные уважения, и приказы будут один дурнее другого, то не удивляйтесь этому. Беда эта в армии, именно от вас самих ребята, так как умные и толковые, не доходят до выпуска, бросая всё на полпути, устав от хамства и тупости бездарей, которые ни на что не способны. И чтобы скрыть ничтожность свою, вот и лезут, и прутся эти ублюдки в армию, где у подчинённых нет возможности обсуждать действия бездарного командира, карьериста, лизоблюда, раздолбая и недоучки. Беда это нашей армии, беда. Поэтому ребята, хорошо учитесь, достойно служите, настанет и ваше время. Когда станете большими начальниками, не глумитесь над людьми, как сейчас вам достаётся от. . — полковник мельком бросил взгляд на лейтенанта, так и стоящего с открытым ртом, замолчал и повернулся к сыну: — Ты ещё здесь?! А ну марш на экзамены!

И вы знаете, Петровский сдал все вступительные экзамены на пятёрки, и служил образцово, наряды тянул без нытья и стенаний, папой своим героическим никогда не кичился, перед ребятами своими «московскими замашками» не рисовался. Короче, был вполне нормальный мужик.

Учились мы с ним в одной роте и однажды, все еще находясь под впечатлением от его виртуозной матерной тирады в казарме «абитуры», выданной в адрес зарвавшегося офицера, я поинтересовался, откуда рафинированный москвич обладает такими глубокими познаниями в непечатном разделе русской литературы. На что курсант Петровский улыбнулся и, подмигнув мне, выдал следующее.

— Понимаешь, мы же не всегда в Москве жили. Папу помотали по гарнизонам, мама не горюй! Я такое чудо, как асфальт, в первый раз увидел, когда мне 12 лет исполнилось, но не в этом дело. Там, где я вырос, детских садиков вообще не было, и моими няньками были солдаты в прямом смысле этого слова. А все их педагогическое образование это ШМАС — школа младших авиационных специалистов, пойми правильно и будь великодушен. А ребенком я был, ой каким, шкодным и непослушным. Так что, батенька, делайте выводы. И о методах Ипатьева и Еблонского, можно сказать, я наслышан с самого детства. Вот так!


Еще от автора Алекс Сидоров
Афганские истории

Несколько десятков коротких историй — смешных и грустных — от кадрового военного, прошедшего эту войну.


Рекомендуем почитать
Воспоминания советского посла. Книга 2

Вторая книга мемуаров академика И. М. Майского — советского государственного деятеля, занимавшего ряд дипломатических постов в предвоенные и военные годы, в том числе — представителя СССР в Лондонском комитете по невмешательству в испанские дела, посла СССР в Англии, участвовавшего в конференциях союзников в годы войны, а в послевоенные годы ставшего заместителем народного комиссара иностранных дел, посвящена одному из самых драматических периодов в истории СССР и всей Европы — периоду подготовки второй мировой войны.


Творчество Янки Брыля в контексте мировой литературы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Князь Александр Сергеевич Меншиков. 1853–1869

Во время Крымской войны (1854-1856 гг.) Николай I назначил А. С. Меншикова главнокомандующим над военными сухопутными и морскими силами в Крыму. Неудачи на Альме, под Балаклавой, Инкерманом и Севастополем заставили Николая I усомниться в полководческих талантах своего главнокомандующего, и в феврале 1855 года Меншикова освобождают от всех должностей с оставлением в звании генерал-адъютанта и члена Государственного совета, а в апреле 1856-го его окончательно отправляют в отставку. Умер А. С. Меншиков 19 апреля 1869 года на 73-м году жизни.


Конвейер ГПУ

Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.


Воспоминания

Анна Евдокимовна Лабзина - дочь надворного советника Евдокима Яковлевича Яковлева, во втором браке замужем за А.Ф.Лабзиным. основателем масонской ложи и вице-президентом Академии художеств. В своих воспоминаниях она откровенно и бесхитростно описывает картину деревенского быта небогатой средней дворянской семьи, обрисовывает свою внутреннюю жизнь, останавливаясь преимущественно на изложении своих и чужих рассуждений. В книге приведены также выдержки из дневника А.Е.Лабзиной 1818 года. С бытовой точки зрения ее воспоминания ценны как памятник давно минувшей эпохи, как материал для истории русской культуры середины XVIII века.


Записки о России при Петре Великом, извлеченные из бумаг графа Бассевича

Граф Геннинг Фридрих фон-Бассевич (1680–1749) в продолжении целого ряда лет имел большое влияние на политические дела Севера, что давало ему возможность изобразить их в надлежащем свете и сообщить ключ к объяснению придворных тайн.Записки Бассевича вводят нас в самую середину Северной войны, когда Карл XII бездействовал в Бендерах, а полководцы его терпели поражения от русских. Перевес России был уже явный, но вместо решительных событий наступила неопределенная пора дипломатических сближений. Записки Бассевича именно тем преимущественно и важны, что излагают перед нами эту хитрую сеть договоров и сделок, которая разостлана была для уловления Петра Великого.Издание 1866 года, приведено к современной орфографии.