Людовик XIV, или Комедия жизни - [42]

Людовик XIV приказал сопровождавшим его остановиться, а сам пошел к Анне, которая при его приближении низко поклонилась.

— Имею честь приветствовать короля Франции… — пробормотала она.

— Здравствуйте, милая! Будьте так добры, доложите о нашем приходе принцессе Анне!

Молодая девушка побледнела.

— Ваше величество, — с усилием проговорила она, — я сама Анна Стюарт.

По губам короля пробежала насмешливая улыбка.

— Простите, ваше высочество, — сказал он, взяв ее руку и поднося к своим губам, — мы никак не ожидали, чтобы вы взяли на себя труд быть своей собственной фрейлиной!

Король любезно предложил ей руку и повел вперед.

— Вы изъявили желание, сир, видеть меня одну. В противном случае мать моя сама бы встретила вас и избавила меня от унижения быть принятой вашим величеством за служанку! — сказала Анна с достоинством: задетое самолюбие возвратило ей самообладание.

— В таком случае вся вина за нашу ошибку, о которой мы чрезвычайно сожалеем, падает на тех, кто перетолковал вам нашу просьбу. Еще раз мы просим вашего извинения! Боже мой, — продолжал король, — в каком уединении вы живете! Как все, окружающее вас, мало соответствует вашему сану и положению. Скажите откровенно, принцесса, вам сильно хочется оставить этот печальный замок?

Анна слегка покраснела.

— Вы не ошиблись, сир, — отвечала она простодушно. — Тяжело в мои годы слышать постоянные разговоры о пирах, празднествах, различных увеселениях и не иметь возможности принять в них участие!

— Это тем более ужасно для тех людей, которые по своему рождению имеют право на все блага жизни.

— Для этих людей, сир, — отвечала Анна с живостью, — надежда стать в будущем тем, чем должен быть, и неуклонное стремление к этой цели должны служить утешением и поддержкой в настоящих невзгодах.

— Надо отдать справедливость, принцесса, вы придерживаетесь чрезвычайно утешительной и практической философии. Впрочем, она сделалась, кажется, хронической болезнью всех обитателей Сен-Коломбо.

Анна с удивлением взглянула на короля.

— О, ваше величество, можно ли называть болезнью стремление людей возвратить свои незаконно отнятые права?..

Мне всегда казалось, сир, что лица, стоящие на вершине могущества и величия, должны были бы сочувственно относиться к тем, кто имел несчастье упустить эти блага! — прибавила она с горечью.

— Вы нисколько не ошиблись, принцесса! Сегодняшнее посещение будет служить вам лучшим доказательством нашего сочувствия.

Сердце молодой девушки радостно забилось.

— Как, ваше величество, значит, меня не обманули насчет цели, с какой вы посетили Сен-Коломбо?.. — проговорила она радостным, дрожащим голосом.

— Нисколько! Мы очень рады, что будем иметь возможность освободить вас из этого печального уединения и предложить вам то место, которое вам следует занимать как по вашему сану, так и по вашим достоинствам.

— Неужели я достойна такой высокой чести… — прошептала Анна.

— Дочь благородных Стюартов вполне достойна чести назваться супругой принца Филиппа Анжуйского! Мы лично хотели ходатайствовать перед вами за нашего брата. Итак, надеемся скоро породниться с вами, принцесса, и видеть вас при дворе, окруженной подобающим вам блеском и роскошью!

Анна остановилась. Страшная бледность разлилась по ее лицу. Она смотрела на короля неподвижными, широко раскрытыми глазами.

— Принц Анжуйский?! — воскликнула она наконец и вдруг истерически зарыдала.

В ту же минуту из-за кустов появилась леди Мертон, и за нею — лорд Жермин.

— Милорд! — крикнул взбешенный король.

— Сир?!

— Передайте королеве английской, что мы находим эту сцену весьма неприличной и удивляемся, как ее величество не позаботились оградить принцессу Анну от такого неловкого положения! — Затем, обратившись к молодой девушке, король продолжал: — Будьте уверены, ваше высочество, что мы употребим все меры, чтобы загладить неловкость нашего свидания.

Король холодно поцеловал руку принцессы и, не взглянув на Жермина, быстро удалился.

— Лошадей! — крикнул он своим спутникам, ожидавшим его в некотором отдалении.

— Нет, уж в другой раз нас не заманить в Сен-Коломбо!

Принцесса Анна стояла, как остолбеневшая. Напрасно упрашивала ее леди Мертон вернуться в замок — она ничего не слышала и не видела.

Но вдруг она гордо выпрямилась, глаза ее засверкали.

Ни тени сожаления и печали не осталось на ее лице: оно внезапно изменилось, на нем выразилась какая-то суровая решимость.

— Я приму предложение принца Анжуйского и заставлю горько раскаяться того, кто так жестоко надсмеялся над моим простодушием и доверчивостью! О, никто не подозревает, на что я способна! Леди Мертон, идемте домой! Я сию же минуту напишу королеве Анне Австрийской, что согласна быть женой ее сына Филиппа и что с этой минуты отдаюсь под ее высокое покровительство.

Час спустя Людовик XIV вошел в покои своей матери, у которой находились в то время Мазарини, семнадцатилетний принц Анжуйский и госпожа Бове. Все нетерпеливо ожидали возвращение короля.

— Ваше величество вернулись, как мне кажется, в весьма дурном расположении духа? — озабоченно сказала королева, вставая навстречу сыну.

Король имел действительно чрезвычайно недовольный вид.