Людмила Гурченко - [8]

И молодая мама, вместо того, чтобы радоваться появлению на свет своего ребенка, в отчаянии плакала и страдала. И не скрыться в такие моменты от людских глаз! И самое обидное — это не только колкие высказывания завистливых женщин. Самое обидное — это то, как встретили в родном городе. Ведь, по сути, горожане должны были радоваться подобному прорыву землячки. Несмотря на «Допрыгалась!» это был все-таки, прорыв!

«И почему бы им не поговорить о себе, о своих проблемах? — думала про себя актриса. — Зачем на меня так смотреть? Смотреть надо, когда я на сцене или на экранах кинотеатрах! И не надо меня обсуждать! Для этого я на съемочных площадках нахожусь. Вот тогда обсуждайте! Вот тогда-то мне не приходится жалко сжиматься в комок и стягивать губы в маленькую точку. Благодаря своей работе — моему призванию, я улыбаюсь, я говорю своим голосом! А здесь, в больнице… Здесь я по той же причине, что и все вы… Я живу только тогда, когда работаю! В остальное время — смеюсь, гуляю, разговариваю и все время жду… Жду, когда же я снова войду в свою струю, когда я снова начну работать!»

Когда Машеньке было полтора месяца, Людмила Марковна вместе с мамой приехала в Москву. На вокзале их никто не встретил. Это был очередной удар. Произошла ситуация, которую обычно называют распадом или развенчанием всех прежних мечтаний. Она выдержала и это. Спасибо здоровому духу! Все проблемы сказались на здоровье. Пережила и это. Но только одна мысль никак не лезла из головы прочь: «Мой ребенок вырастет без отца! А я — мать-одиночка». Потом разочарование в супруге, в мужчинах. Весь его благородный, потрясающий, когда-то любимый образ поблек в один миг, расплылся до не узнавания. Ну что же с этим делать? Как жаль, что в жизни бывают такие люди, которым «суждены благие порывы, но свершить ничего не дано!». К сожалению, Борис не унаследовал от своей аристократической семьи способности заботиться о других, напротив, он искренне полагал, что заботиться как раз таки должны о нем! Однажды, он сообщил Люсе:

— Я собираюсь уйти из Министерства культуры. Нет смысла больше быть чиновником и получать за это жалкие гроши. Буду вольным художником!

А жить на что? Как содержать семью? Да и ребенок совсем маленький… Людмиле Гурченко пришлось самой решать эти проблемы — она работала за двоих. Вскоре брак, который когда-то казался ей идеальным, рухнул. Они развелись.

Конец 1960-го года. Мама проводила Люсю в Киев — там, на киностудии имени Довженко, проходили съемки фильма «Гулящая». Почему-то именно этот фильм и события, связанные с ним, остались надолго в ее памяти. Может быть, эта суматоха, самолеты, поезда, другие города, жизнь в гостиничных номерах — все это подогревало мечту и желание поскорее вернуться домой, обнять дочку и родителей, зажить полноценной семейной жизнью. Но несколько фильмов подряд — да и в Москве уже никто не ждал…

Первое время на съемках было очень непросто — Люся постоянно сдерживала слезы, а ночью плакала навзрыд. В телефонных разговорах с мамой она умоляла ее приехать к ней — было ужасно одиноко и тоскливо. Это было состояние, так сильно напоминающее летаргический сон. Все как в тумане. Но это было поначалу…

Как-то справиться с проблемами помог город, его красота и величие. Прекрасные киевские улицы, буйная весна, запахи, ароматы, любимый Шевченсковсий бульвар, улица Ленина — это вечные ассоциации вечной весны, весны в душе! А как там готовили! Люся очень полюбила вареники с картошкой, которые продавали на Крещатике! Ей даже стыдно было несколько раз в день обращаться к продавцам, которые ласково удивлялись: «Какая хорошая артисточка! По шесть порций в день покупает! Не на диете, значит! А талия, какая тонкая!». Людское радушие и ароматная весна согревали и своим теплом напоминали родной дом. От этого становилось легче. А как иначе? Когда все, абсолютно все вокруг кричит, бурлит и сияет — самая настоящая, полноценная жизнь. Эх, лучше бы было холодно и дождливо. Вот тогда душевная боль прекрасно бы «вписалась» в ситуацию. Но как можно грустить, когда по улице медленно бредут влюбленные пары, а старики и дети так искренне и так радостно улыбаются, проходя мимо? Как же не улыбнуться им?

На киностудию Люся приезжала очень рано. Грим, репетиции, игра, кадры, дубли — все проходило быстро и незаметно. Сама картина повествовала о трагичной судьбе украинской девушки — крестьянки. По сценарию, история начинается с того периода, когда героине 18 лет. Ее, чистую девушку, соблазняет, а потом покидает молодой и богатый пан. Дальнейшее украинки вращается вокруг ее греховной, страшно и бурно прожитой жизни. И вот, опустившаяся пожилая женщина, возвращается к родному дому, в котором живут уже совсем другие люди. И даже в студеную зимнюю пору и вьюгу, героине так никто и не открыл дверь — она умирает около двери. Трагический финал — трагическая жизнь. Сама Людмила Марковна никогда не была довольна тем, как она сыграла эту весьма непростую роль. «Вот если бы чуть позже удалось бы сыграть ее, — думала она. — Все было бы совсем по-другому». Она никогда не пересматривала кинокартину в повторе.