Люди земли Русской. Статьи о русской истории - [150]

«Знамя России»,

Нью-Йорк, 31 марта 1951 г.,

№ 36, с. 7–9.

Единственный путь крестьянства

Сторонники успокоения на содержательной по своей неопределенности формуле «земля – крестьянам», которой успешно пользовались «левые» для разрушения Российской Империи, умышленно или по недомыслию оставляют в тени еще один вопрос чрезвычайно важный при решении проблемы земельного устройства новой России – ее малоземелие.

Факт этот, кажущийся невероятным на первый взгляд, подтвержден советской статистикой, устанавливающей в среднем 4–5 гектара посевной площади на колхозный двор – семью в 4–5 человек. Международная же статистика устанавливает, что мелкая земельная собственность рентабельна и способна к прогрессивному агрикультурному развитию лишь при размере подворного участка свыше 10–12 га. В противном не случае земля не в состоянии поглотить всей суммы труда средней крестьянской семьи. Это создает «внутрикрестьянскую безработицу», ведущую к обнищанию крестьянства, что и было в центральных губерниях Империи и на чем успешно спекулировали ее разрушители, направляя разрешение земельной проблемы по ложному пути – реквизиции крупных землевладений, что, как теперь известно, давало крестьянскому сектору, по данным 1913 г., лишь 13,6 % прироста общей земельной площади, и, следовательно, пресловутого аграрного вопроса ни в какой мере не разрешало…

Для экономики социалистических пятилеток проблема крестьянского малоземелья не актуальна по двум причинам: 1) колхозная семья, номинально числящая в себе 4–5 работников, фактически имеет лишь двух-трех или меньше, т. к., вследствие колхозной нищеты, – наиболее работоспособные ее члены уходят на сезонную или постоянную работу в промышленности, и «внутри-крестьянской безработицы» в колхозах нет, наоборот, в них всегда ощущается недостаток рабочей силы; 2) непомерная гипертрофия военной промышленности и стратегических работ не только поглощает все избытки рабочей силы крестьянства, но стимулирует выкачивание из него наиболее трудоспособных путем принципиальных вербовок и «наборов» в концлагеря. Поэтому, при огромных размахах пятилеток, увеличение посевной площади двинуто лишь по линии освоения земель, пригодных для ценных технических культур, главным образом египетского хлопка. Так возникли и возникают новые освоения в Средней Азии и Закавказье, стоящие народу непомерных затрат, но представляющие земельную базу количественно ничтожному контингенту крестьянства. Основная же его масса, ведущая животноводческо-зерновое хозяйство, не только не получает пополнений своей земельной площади, но даже сокращает ее, что советская статистика тщательно скрывает.

Соотношение удельного веса города и деревни в Свободной России, несомненно, резко изменится. В деревню хлынут многомиллионные волны раскулаченных, насильственно оторванных от земли крестьян, безработных с сокращаемых военных производств и, наконец, истомленных бездомными скитаниями горожан.

На основе формулы «земля – на ней трудящимся» ни одно из будущих правительств в грядущей России отказать таким трудящимся в земельном наделе не сможет. Следовательно, дальнейшее размельчение крестьянского хозяйства и неминуемо связанная с ним нищета неизбежны при всех путях к разрешению аграрной проблемы России, кроме одного… указанного Императором Николаем II, оформленного комплексом крестьянских реформ П. А. Столыпина и теоретически предугаданного акад. Д. И. Менделеевым, проф. А. И. Скворцовым и проф. П. Б. Струве[180].

Иного пути к благосостоянию российского крестьянства – нет. Но было бы наивностью страуса предполагать, что движение многомиллионной массы крестьянства по этому пути, из колхозного рабства к хуторскому благосостоянию, может быть осуществлено изданием соответственных законов «росчерком пера» какого-либо из возможных в свободной России правительств,

Проведение в жизнь этой программы теперь во много раз сложнее, чем во времена П. А. Столыпина и твердой централизованной власти Державного Самодержца. Оно потребует теперь твердой несокрушимой воли всех народов России, их готовности к жертвам, к тяготам, напряжения всех сил агротехники, промышленности, транспорта, здравоохранения, финансового аппарата – активизации всего населения и длительного, рассчитанного на годы (а быть может и десятилетия) срока.

Разгрузка переселенных центральных областей Европейской России, переброска избытков крестьянского населения на Восток, освоение им действительно необъятных массивов и создание на них подлинного благосостояния крестьянства – процесс не экономический, но исторический, завершение восточной программы. Начало проведения этой программы заложено взятием Казани первым русским Царем; дальнейшее ее развитие проводилось последующими Царями в тесном контакте с инициативой народных масс – в лице Ермака, Дежнева, Хабарова, тысяч «землепроходцев», сотен тысяч казачьих культуртрегеров, миллионов крестьян-переселенцев – эти массы приводились в движение волей народа, и движение осуществлялось волей Царя!

Те же два основных исторических элемента России, – и только они смогут разрешить труднейшую сложнейшую и важнейшую из задач построения новой свободной России. Только они, их сочетание, тесная связь, совместный труд и общая воля Царя и Народа, какими они были на протяжении веков.