Люди земли Русской. Статьи о русской истории - [148]

Мои возможные оппоненты усмотрят в изложенной гипотезе отказ народных масс от прямого участия в политической жизни страны. Это будет большой их ошибкой. К участию в управлении страной в подсоветской России на данном отрезке времени стремится лишь сравнительно небольшая группа политического актива, в широком, а не большевицком понимании этого термина. Этому стремлению монархия, нуждающаяся в кадрах работников всех видов, ни в какой мере не закрывает дверей. Но подавляющее большинство населения, безмерно утомленное непрерывными требованиями принесения в жертву политическим целям личной жизни, насильственным вовлечением каждого в политику, – стремится прежде всего к обеспечению гарантий личной безопасности, собственности, свободных труда и инициативы, обеспечения завтрашнего дня.

Наиболее надежным гарантом выполнения этих вполне естественных и законных требований масс является надпартийный наследственный монарх.

«Знамя России»,

Нью-Йорк, 27 января 1951 г.,

№ 33, с. 8–9.

Без романтики!

Там, где 200 лет назад еще шумела буйная Запорожская Сечь, теперь шумят динамо-машины сверхмощной электростанции. Пороги взорваны, и на их месте воздвигнута замыкающая Днепр плотина. Миллионы россиян всех племен стеклись сюда и трудятся в цехах десятков комбинатов.

Там, где 50 лет назад бродили лишь стада кочевников-киргизов, теперь дымят трубы Караганды, скрипят подъемные краны Кузбаса, и тоже трудятся миллионы россиян всех наречий…

Там, где 25 лет назад абхазский охотник постреливал горных туров, раскинулись Чиатурские разработки мирового значения, и редко услышишь там теперь абхазскую речь… она растворилась в потоке новых племен поселенцев еще недавно дикой окраины.

Так можно продолжать до бесконечности.

Плохо ли, хорошо ли, но факт остается фактом: произошла грандиозная ломка во всех плоскостях жизни России, возникли новые энергетические и производственные центры, они связались в узлы новыми путями сообщения… многомиллионные массы племен российских, то вольно, то невольно переместились на ее территории, изменили свою экономику, быт, языки, потребности, миропонимание… возникли новые очаги мысли и угасли прежние… сама мысль, чувства, психика народов изменилась…

Может ли современный прибалхашский киргиз, готовящий себе кашу-«шрапнель» на примусе, мыслить так же, как его дед, варивший своего барана на костре из арчала? Возможно ли в колхозе «Красная Диканька» появление старого Чуба или беспечного Каленика?

Плохо ли, хорошо ли, но колоссальные потрясения революции смешали и потрясли, как в огромном решете все племена и народы Российской Империи, создав в результате тип общий подсоветского человека, основу для роста надплеменного россиянина, гражданина Новой Российской Империи.

Вольно и невольно передвинуты целые народы. Процесс этого внутреннего переселения продолжается и теперь. Становление Новой России его не остановит, но лишь видоизменит: часть насильственно переселенных вернется на старые пепелища, но другая значительная часть, несомненно, осядет там, где уже пустила какие-то корни; некоторые из новых насильственно-созданных центров угаснут, другие, жизненные и почвенные, бурно развернутся. Весь этот процесс в целом потребует соответствующего административного районирования и предоставления местам максимума самоуправления.

На каких же основах может быть развернуто то и другое?

Ориентация на существовавшие до 1923 г. границы губерний Империи покажется современному подсоветскому человеку нелепым анахронизмом, но еще реакционнее и еще нелепее будет в его глазах ориентировка на границы когда-то существовавших государств, вроде Грузии, или никогда не существовавшие – вроде Украины.

Политической романтике нет места в атомном веке! Рабочий, копавший котловины Днепрогэса и шахты Кузнецка, замостивший своими костями сыпучие пески Караганды и тундры Печеры, не был ни великороссом, ни украинцем, ни грузином. Он был подсоветским рабом и, став свободным россиянином, он потребует себе и никому не отдаст плодов своего кровавого смертного труда.

Иначе говоря, федеративное районирование и устройство Новой России может быть осуществлено только на имперской основе, исходя из принципа общих всероссийских интересов, а не частных районных вожделений. Это сознает сейчас каждый полуграмотный землекоп, окропивший своим кровавым потом и берега Прибалтики, и горы Камчатки, Конфедеративные и сепаратистские бредни ему будут не только смешны, но и оскорбительны. Доктринерство г-на Керенского столь же мертво, сколь мертвы политические идеалы современных мазей и Шамилей! К прошлому нет возврата!

Развитие местного самоуправления неизбежно и необходимо России более, чем какой-либо иной стране, уже в силу ее пространства, но может ли теперь оно основываться на этическом, узко племенном принципе?

Нет. Его базой может служить только новая расстановка производственных сил и ничто иное, т. к. быт, культурные особенности населения и другие факторы, намечающие границы федеративных единиц Империи, всецело подчинены ей.

Противоречит ли такая форма федеративного устройства Новой России утверждению в ней монархического строя?