Люди войны - [95]

— Очень печально, — сказал он. — Отомстить за него? Мы даже не знаем, как он умер и от чьей руки. Кизляр… Да, там действовала какая-то дивизия войск НКВД. Странно, что он призывает вас найти это, но я все равно не понимаю, что это меняет, или как это могло привести к тому, что Елкин просто взял и исчез.

— Именно так я Федорову и сказал, — ответил Карпов. — Он предложил пойти и найти Орлова, чтобы доставить его домой, но нам пока мягко говоря, не до того.

— Пойти и найти его? Что вы хотите этим сказать, Федоров?

Молодой капитан рассказал обо всем, а затем признал, что Капров убедил его в том, что операцию невозможно выполнить с использованием корабля в нынешних обстоятельствах. — Однако, хочу сказать одно, товарищ адмирал. Да, это связано с этим письмом и всеми этими безумными идеями о том, чтобы вернуть Орлова. Я читал теоретические статьи, посвященные идее путешествий во времени. Верите или нет, но серьезные умы всерьез рассматривали эту возможность. Так вот. Я нашел статью американского физика Пола Дорланда. Его идеи очень радикальны — он создал полноценную теорию путешествий во времени с использованием контролируемой миниатюрной черной дыры. Я пытался понять причины необычных явлений, создаваемых стержнем №25, но мое внимание в статье привлекли не физические выкладки, а интересный перечень терминов, которые он придумал для определения путешествий во времени и создаваемых ими последствий. Он выдвинул идею, которую назвал «Узловой точкой». Суть ее заключается в том, что как только осмысленно действующий агент, обладающий способностью влиять на ход событий, начинает действовать, время как бы приостанавливается. Действия этого человека и возможности, открываемые ими, меняют реальность и способны оказать физическое влияние на последующие события — именно это случилось с моей книгой, именно это случилось с Елкиным или Волошиным, который обнаружил, что его жена и квартира исчезли, и в результате совершил самоубийство.

— Я не понимаю, — сказал Вольский. — Узловая точка?

— Время похоже на течение реки. Представьте, что в потоке возник водоворот. Это и есть узловая точка, где различные потоки времени сливаются воедино, а затем расходятся в новых направлениях. В этом водовороте может случиться что угодно. Представьте, что туда затянуло упавший в реку лист. Вернувшись в спокойное течение, он окажется в другом месте, поплывет другим путем. «Киров» оказался тем самым листом в потоке времени, товарищ адмирал, но я не думаю, что наша одиссея закончилась. Мы все еще в водовороте. У нас все еще есть стержень №25 и возможность использовать его, и пока она у нас есть, ничего не закончилось, и мы не можем вернуться в нормальное течение.

— Так значит, наша проблема в том, что у нас есть стержень №25.

— Однако он не только проблема, но и решение. Стержень №25 породил проблему, но он может быть и единственным средством ее исправить. С его помощью мы можем изменить ход событий — изменить ход истории с 1942 года и по настоящее время. Мы можем переписать заголовки, которые читаем в газетах. Мы уже отредактировали историю, но теперь можем сделать это снова.

Глаза Карпова засветились. Он слышал тот же зов сирен, и давно искушался временем и судьбой.

— Да, у нас есть эта сила, — тихо сказал он. — Стержень №25. Его магия сработала и на испытательном стенде, и на «Кирове».

— Именно, — сказал Федоров. — Пока стержень №25 работоспособен, он может вызывать временные сдвиги. Установите его в маломощный 12-стержневой реактор, и пропадут журналы, чашки, стулья и Марков. Верните его на корабль с двумя реакторами с 24 стержнями каждый, и мы получим крейсер, совершающий выходы в 1942 год.

Вольский удивленно поднял брови.

— Вы не перестаете изумлять меня, Федоров. Вы заявляете полнейшее безумие и заставляете его выглядеть разумным. Вы говорите, что обнаружение этого письма дает нам возможность что-то сделать с Орловым, верно?

— Верно, товарищ адмирал. Мы точно знаем, где он находится, в каком времени и месте. У нас есть аналог его координат в истории и у нас есть средства, чтобы пойти туда, найти его, и вернуть обратно. У нас есть сила, чтобы сделать это.

— Но только если мы используем корабль, — нахмурился Вольский. — Я прав? Если мы воспользуемся испытательным стендом, у нас будет билет в один конец. На той стороне не будет реактора со стержнем №25, чтобы вернуться.

— Верно, товарищ адмирал. У него, похоже, не хватит мощности, чтобы переместить что-либо, за исключением свободных объектов в ограниченном радиусе. Однако, как мы видели, на более мощном реакторе стержень №25 может переместить целый корабль! А у нас есть вертолеты, и сержант Трояк с его морскими пехотинцами.

— Люди войны, — сказал Вольский, вспоминая последнее письмо Орлова. — Так что вы предполагаете, какая судьба ждет нас? Пока этот водоворот существует, мир никогда не успокоится?

— Что-то вроде этого, товарищ адмирал.

— А если мы сделаем то, что вы предлагаете, проведем какую-то спасательную операцию, что тогда?

— Тогда мы, по крайней мере, уберем за собой, — сказал Карпов. — Прошу прощения, что говорю об Орлове в таких терминах, но мы вернем его и его проклятую компьютерную куртку, и уберем последние следы беспорядка, который сами создали.