Люди в масках - [25]

— И давно тебя на экзотику потянуло? — иронично осведомился Славик у собеседника, немного понизив голос.

Я почувствовала, как его взгляд шарит по моим обтянутым джинсами бедрам. Обернувшись и окинув его нахальным взором, я грубо бросила:

— Чего уставился?

— Уф, — засмеялся мой бывший муж, — какая суровая. И где ты откопал такой экземпляр? — он обратился к Алексу, тот лишь отмахнулся, сказав:

— Соскучился по родным краям.

— Да уж, ей бы еще цвет кожи поменять — и вылитая афроамериканка, — подтвердил собеседник. — А где же та блондиночка, с которой я тебя видел пару недель назад?

У меня неприятно кольнуло в животе от подобного рода информации. "Блондиночка, значит?! Ну, ну… — я поймала себя на этой мысли и ужаснулась. — Боже правый, Ларочка, неужели ты ревнуешь неизвестно кого к неизвестно кому? У тебя за эти дни крыша совсем поехала, раз ты дошла до такого. В возрасте моего нового знакомого уже давно пора иметь жену и детей, а не то что с кем-нибудь встречаться. И, в любом случае, тебе до его личной жизни не должно быть никакого дела".

— Сердцу не прикажешь, — уклончиво ответил собеседник. — Может, поговорим о деле?

— Идем в соседнюю комнату, — став серьезным, предложил Слава.

Они ушли, оставив меня с окном, кабинетом и двумя бугаями, сидевшими за одним из столов в качестве бесплатного приложения к интерьеру. Это были те же мальчики, которые едва не раскусили мою авантюру с краской, пока Алекс не вздумал вступиться. Теперь оба молодца, не проявляя к моей персоне ни малейшего интереса, активно дулись в компьютерные игры. Ах, какие, чудные круглые физиономии, абсолютно не изуродованные интеллектом! И ни тени беспокойства на лицах… А ведь это я вам пакости подкидывала.

Выплюнув потерявшую вкус жвачку в корзину для мусора, я злорадно ухмыльнулась. Потом высыпала оставшиеся в пачке подушечки на руку и снова принялась запихивать их в рот. Так, на всякий случай. Мужчины разговаривали недолго, но я успела порядком устать, переминаясь с ноги на ногу и осматривая в очередной раз хорошо изученный двор. Меня все чаще посещали мысли о том, что было бы не плохо повернуться и уйти, однако совесть не позволяла, а вместе с совестью и эти двое, с железной хваткой которых мне уже довелось познакомиться. Кто их знает, вдруг им велено за мной следить? Поразмыслив в таком ключе, я усердно принялась пережевывать несчастный ”Дирол”.

— Значит, до завтра, — крепко пожав руку своего собеседника, радостно огласил Слава, выходя из комнаты тайных переговоров.

— Я подготовлю все документы, и мы поговорим уже о более существенных вещах, — в тон ему ответил Алекс, направляясь ко мне. — Ну что, Лисёнок, соскучилась? — его губы приблизились к моей щеке, намериваясь чмокнуть, а рука бесцеремонно легла ниже талии.

— Безумно, — промямлила я, давясь жвачкой и выворачиваясь из его объятий. — Мы поедем, наконец, или будем торчать тут вечно?

Пытаясь вжиться в роль развязной девчонки, я скрестила на груди руки, и демонстративно сплюнула тягучую массу в мусор.

— Дорогая, так вести себя неприлично, — с наигранной серьезностью пожурил собеседник, — тем более, моей девушке.

Очень хотелось съязвить. Так сильно хотелось, что я, побоявшись не сдержаться и ляпнуть какую-нибудь глупость, благоразумно прикрыла ладонью рот, подарив мужчине взгляд исподлобья.

— Нам пора, — Александр обернулся к Ларину, возле которого уже, лениво поглядывая на жужжащую на подоконнике муху, стояли двое любителей электронных игр. — Спасибо, что приютил Элис, пока мы беседовали.

— Буду рад ее видеть снова, твой друг — мой друг.

— О-о-о! — собеседник лукаво взглянул на “саму положительность”, которой упорно прикидывался Ларин. — Осторожней, она ведь не мой друг, она моя девушка.

— Понял, — Слава усмехнулся, сверля меня глазами так, будто хотел попробовать, какова я на вкус.

Когда мы с ним встречались, я что-то не замечала к себе такого интереса с его стороны. Или он предпочитает грубых развязных девиц с кучей сережек в ухе и с сумасшедшими тату на разных частях тела? С такими проще находить общий язык, что ли? Или это больше возбуждает? Я пригляделась к лицу человека, которого любила совсем недавно, или думала, что любила. Хотя какая теперь разница? Он меня не узнал, это было очевидно. Худое лицо с курносым коротким носом выглядело очень довольным. В карих глазах светилось предвкушение чего-то очень приятного. Вероятно, все эти показатели имели непосредственное отношение к тому разговору, свидетельницей которого мне, увы, не довелось стать. Я же для не состоявшегося супруга была чем-то вроде сладкой конфетки, случайно попавшей в поле зрения. Он с удовольствием ощупывал глазами мою фигуру, особенно сосредоточенно изучая рельефно выпирающую через тонкий топ грудь.

"Вот мерзавец, — почему-то не без удовольствия, подумала я. — Смотри, смотри, гад ползучий. Что тебе еще остается?"

Мой спутник, практически, силой выставил меня из конторы того, на слащавую физиономию которого я нагло пялилась, стараясь запомнить черты его лица получше. Зачем мне это понадобилось, я не знаю. Просто упрямство взяло верх над здравым смыслом, и я, наслаждаясь риском, принялась играть с опасностью разоблачения, как кошка с мышью. То, что он даже мысли не мог допустить о присутствии своей покойной жены в этой комнате, меня раззадоривало и веселило. Было очень приятно осознавать себя победительницей. Итак, мы стояли со Славой в нескольких метрах друг от друга, и, кроме заинтересованности моим бюстом, я в его глазах ничего не заметила. Значит, получилось! Бабушкино искусство по сокрытию моей внешности, действительно, оказалось феноменальным. Мне было так весело, что я расхохоталась прямо на лестнице, чем немало удивила своего хмурого спутника.