Люди особого склада - [38]

Недавно на бирже труда появилось объявление, что в немецкую артиллерийскую и ружейную мастерские требуются чернорабочие. Подпольные группы направили туда людей, которые умели не только ремонтировать, но и выносить оружие из мастерской. Много оружия в разобранном виде выносится также из другой мастерской — бывшего гаража Совнаркома…

Все, что рассказал Мачульский, было чрезвычайно важно. Я знал, что он и сотой доли не рассказал того, что происходило в крупных городах и особенно в Минске. Через своих связных мы знали, что тысячи патриотов в белорусской столице вступили в решительную и самоотверженную борьбу с оккупантами. Были у нас сведения о подпольщиках с заводов имени Мясникова, Ворошилова, Кирова и других. Подпольные группы там начали действовать с первых месяцев войны. Особенно много рассказывалось о группе коммуниста Трусова Кирилла Ивановича, работника завода имени Мясникова.

Очень характерна биография этого человека. Детские годы Кирилла Ивановича прошли в семье борисовского кустаря в нужде и голоде. Отец был убит на империалистической войне. Шестнадцатилетним юношей Трусов ушел добровольцем на гражданскую войну. После войны был военнослужащим, работал в городе Червене на агитмашине. В 1923 году вступил в партию.

Война застала его в Минске, где он работал бригадиром на авторемонтном заводе. Все дни страшных бомбардировок города он провел на заводе: помогал спасать ценное оборудование. Домой пришел только на третий день войны. Жена его, Александра Владимировна, работала в детском саду, но эвакуироваться не смогла. Когда из города вывозили детей, в пороховом дыму исчез ее сын. Его потом нашли живым, но выехать из города было уже невозможно, Минск запрудили фашисты. Проводная улица, где жила семья Трусовых, — глухая окраина, однако в поисках коммунистов и туда заглядывали гестаповцы. Кирилл Иванович скрывался, а потом, чтобы отвести подозрение, пошел работать на вагоноремонтный завод имени Мясникова. Там он познакомился с рабочими, которым мог довериться. Вместе начали думать, как в очень сложных условиях начать подпольную работу, бороться с врагом.

Пришел однажды Кирилл Иванович к себе на квартиру. На полу около стола сидели со своими игрушками четверо его маленьких детей. Жена возилась у печки, но движения ее были такие вялые, безразличные, что казалось, все из рук валится. «Что будет с детьми? — эта мысль больно ранила его сердце. — Хватит ли сил, выдержки, умения защитить их от лишений и страданий, принесенных врагом, удастся ли пережить вместе с ними все испытания, которые встретятся на их пути?»

Александра Владимировна заметила тревогу на лице мужа. Мелькнула мысль, что он нездоров или что-нибудь стряслось на заводе. Спросила, а он молчит, словно не знает, что ответить. Молчал Кирилл Иванович долго, а потом взял на руки самого маленького, двухлетнего сына, крепко прижал к груди:

— Тяжкое время, детки, выпало на вашу долю, — тихо промолвил он. — На вашу и на нашу.

Жена еще больше насторожилась, и Кирилл Иванович под большим секретом сказал ей, что он решил включиться в активную борьбу с фашистскими захватчиками.

— А они? — показала Александра Владимировна на детей.

— Что ж теперь сделаешь, — развел руками муж. — Конечно, легче тому, у кого их нет, но и нам, многосемейным, нельзя сидеть сложа руки. Не такое теперь время.

И он рассказал о том, что увидел сегодня в городе.

Немцы гнали пленных красноармейцев по Советской улице. Впереди пустили грузовик с мешком заплесневевших сухарей. Красноармейцы, измученные голодом, жаждой и страданиями, еле переставляли ноги. А гитлеровцы с бесчеловечной методичностью каждые две-три минуты бросали с грузовика на мостовую по нескольку сухарей. Некоторые из красноармейцев, не выдержав голода, нагибаются за сухарями и отстают, а конвоиры косят их из автомата. Пока дошли до бетонного моста, колонна уменьшилась наполовину. Убитые пленные лежали вдоль всей улицы.

Сердце сжималось у Александры Владимировны, когда она слушала рассказ мужа. Она и сама видела фашистские зверства. Вот, например, сегодня по улице ехал велосипедист, она видела его из окна. Он приблизился к дому напротив, а там возле калитки играла девочка лет трех-четырех. В руках у нее бутылка с песком. Девочка увидела немца, испугалась, бутылка выскользнула из рук и покатилась на мостовую. Гестаповец резко свернул и слез с велосипеда. С опаской обошел бутылку, ударил ногой девочку и вошел во двор. Мать ее несла воду из колодца. Гестаповец налетел на женщину, сбил с ног и начал топтать каблуками. Фашистскому палачу показалось, что девочка бросила под колеса велосипеда бутылку со взрывчатым веществом.

Александра Владимировна рассказала об этом мужу и припомнила несколько случаев героизма советских людей.

— Вот видишь, — сказал Кирилл Иванович, — люди жертвуют всем, время теперь такое. Люди, о которых ты говоришь, пока что не победили немцев. Но они показали, что врага не нужно бояться, не нужно падать перед ним на колени. Если у нас много будет таких людей, то мы будем наносить вред оккупантам и поможем нашей, армии. А они есть у нас, эти люди, и немало, я в этом уверен. Нужно только побыстрей нам найти друг друга и организоваться. Мы с тобой никогда и нигде не были последними и теперь не будем. Сидеть и ждать, пока кто-нибудь начнет первый, не в нашем характере. Жаль детей, но ничего не сделаешь.