Люди, корабли, океаны. 6000-летняя авантюра мореплавания - [110]
Общий тоннаж десяти советских ведущих научно-исследовательских судов составлял к весне 1960 г. 52 106 бр. peг. т. Американские же океанографические суда, пригодные для плавания в океане, обладали в совокупности водоизмещением не более 7620 т.»
Так писала западная пресса о Михаиле Ломоносове, созданном на Ростокской «Нептун-верфи», где был построен и его систер-шип Полюс. С тех пор число советских научно-исследовательских судов еще более возросло. Суда типа Михаил Ломоносов имели 102 м в длину, 14 м в ширину, осадку 6 м и по внешнему виду напоминали обычные 3000-тонные грузовые суда «Нептун-верфи».
Новые научно-исследовательские суда типа Академик Курчатов, построенные (также по советскому заказу) на «Матиас-Тезен-верфи» в Висмаре, имели грузовместимость уже 5640 бр. peг. т и отличались большими размерами и большей мощностью. Они имели радиус действия около 20 000 морских миль, скорость 18,2 узла и могли принять на борт 85 членов экипажа и столько же научных работников. Но главное — не в этих данных, а в тех уникальных специальных устройствах, которые по-настоящему делают судно научно-исследовательским. На огромных барабанах намотано 15 000 метров якорного троса для брашпиля глубоководного якоря. У какого другого судна может возникнуть необходимость встать на якорь посреди океана, там, где нужно ждать не один час, пока якорь коснется грунта?
Океанологам же такие специальные устройства необходимы для того, чтобы можно было основательно и всесторонне исследовать глубоководные океанские впадины: измерить перепады температуры и определить соленость воды на различных «этажах» моря, уточнить карту глубинных течений, произвести гидробиологические замеры и т. д.
Суда эти, разработанные совместно учеными и судостроителями Советского Союза и ГДР, предназначены также для ведения метеорологических исследований. Для них характерны такие специальные устройства как глубоководные тралы и лебедки, гидролокаторы для снятия горизонтальных и вертикальных разрезов, площадки для вертолетов и стартовые установки для научно-исследовательских ракет. Венцом всех бортовых специальных сооружений являются прекрасно оснащенные лаборатории, в которых ученые различных специальностей анализируют и обрабатывают результаты своих исследований.
Оборудование научно-исследовательских судов постоянно обновляется и усовершенствуется. Одним из пионеров в этой области был Альфред Мерц, руководитель Института океанографии в Берлине после первой мировой войны. По его проекту была оснащена в свое время германская атлантическая экспедиция, которую обеспечивало ставшее знаменитым гидрографическое промерное судно Метеор. Оно впервые произвело систематические промеры районов Атлантики, лежащих в стороне от судоходных путей. Главной его задачей было исследование физико-химического строения и динамики водных масс Южной Атлантики.
Помимо больших специальных сооружений на борту научно-исследовательского судна находится также множество весьма важных малых приборов: глубоководные опрокидывающиеся термометры и батометры, кислородные и температурные зонды, а также зонды для определения солености, батитермографы, измерители скорости течений, волнографы, приборы для взятия проб грунта, планктонные сети и т. д.
Научно-исследовательское судно Полюс имело в своем распоряжении 26 лабораторий и электронно-вычислительную машину.
Однако одно, даже оснащенное самым ультрасовременным оборудованием, экспедиционное судно будет выглядеть по сравнению с необозримыми просторами Мирового океана ничтожно малым и слабым. Оно не в состоянии охватить одновременно все многообразие столь переменчивых черт своенравного характера океана. Лишь целые флоты плавающих лабораторий, расположенных на определенных расстояниях одна от другой, способны к проведению синхронных измерений и разведки на всех морях мира. При выполнении этого условия хорошие результаты не заставят себя ждать. Об этом свидетельствует III Международный геофизический год, в течение которого моря бороздили 60 научно-исследовательских судов под 40 флагами и единым научным руководством. Один лишь Михаил Ломоносов совершил в рамках МГГ четыре научно-исследовательские плавания в Северной Атлантике. С ним сотрудничали другие советские научно-исследовательские суда — Экватор, Георгий Седов, Севастополь — и три меньших единицы. Всего за время МГГ советские научно-исследовательские суда оставили за кормой свыше 430000 км пути.
В работах по плану Международного геофизического года принимало участие и одно немагнитное исследовательское судно. Это была советская парусная шхуна Заря, не имеющая в своей обшивке ни одного железного гвоздя. Дерево, медь и бронза — вот материалы, которые пошли на ее постройку. Необходимость в создании специального немагнитного научно-исследовательского судна диктовалась особой поставленной перед ним задачей: составить новые точные магнитные карты Земли. Для проведения магнитных измерений на море преимущество остается на стороне деревянных судов: корпуса стальных судов сами несколько отклоняют магнитную стрелку.
