Люди, идолы и боги - [29]

Мистерии Исиды и происхождение рождества

В нашем кратком обзоре египетской религии имена Осириса и Исиды с самого начала занимали центральное место. Но значение этой святой четы далеко выходит за рамки Древнего Египта. Начиная с позднего периода Римской республики в культе Исиды и ее божественного супруга, распространившемся по всему Средиземноморью, всегда видели типичную форму религии спасения, доступную всем верующим, без различия пола, нации или социального класса.

Можно с полным основанием выделить роль культа Исиды в недрах греко-римского общества как религии спасения, появившейся за несколько веков до того, как впервые заговорили о христианстве. Моряки, торговцы и рабы распространили религию спасения в Афинах, в портах Сицилии и Южной Италии, в Поццуоли, Помпее и в самом Риме. Между 59 и 48 годами до н. э. успех этой религии стал настолько угрожающим в глазах римских властей, что сенат распорядился самым суровым образом подавить ее. Столь многократно воспетая веротерпимость римлян — это выдумка либеральных историков. Преследования первых христиан отнюдь не исключение или случайное явление, их нужно понять в свете других репрессий, проводимых римским господствующим классом еще в доимперский период для защиты государственной религии и изгнания всякого опасного новшества.

Но в чем же, собственно, заключалась эта опасность и это новшество?

Почему римские сенаторы — как уже однажды они поступили с культом Диониса (вакханалиями) — неоднократно, в 58, 54 и 48 годах до н. э., приказывали изгнать из Капитолия Исиду и связанные с ней божества и разрушить ее алтари, капища и часовни, каждый раз вызывая восстания городских рабов?

Само по себе распространение культа богини Исиды, Осириса и их сына Гора не имеет ничего общего с этими решениями сената. Верно, что из всех божеств Древнего Египта лишь очень немногие могли сравниться по той роли, которую они играли в преданиях, с легендарным циклом Исиды. Начиная с эпохи пирамид и до времен Птолемеев, последних независимых властелинов страны до римского завоевания, ни один миф не упоминается столь часто в надписях, летописях и папирусах, как миф об Исиде. Но ведь римляне всегда без колебаний пополняли свой пантеон приспособленными для их нужд национальными божествами покоренных народов.

Истина заключается в том, что в культе Исиды, так же как и в культе Диониса и восточных божеств, отражались, хотя туманно и неясно, классовые мотивы.

Легенда о боге, встречающем смерть на закате, в пустыне, после чего супруга, долго искавшая его, возвращает умершего к жизни, соединяет воедино его растерзанное тело, — легенда эта относится к фазе «солнечных мифов», появляющихся вслед за возникновением земледельческой культуры.

Связанный с ежегодными сменами растительности, культ Исиды все еще носит признаки магического принуждения. С помощью соответствующих обрядов, основанных на жертвоприношении, символизирующем растительность, человек стремился гарантировать себе обильный урожай. В этот период развития общества магия осуществляет функции своеобразной техники, в соответствии с теми наивными и примитивными формами материализма, которые характерны для психологии первобытного человека.

Объективное изучение ценных данных, собранных за последние два века историками религии, позволяет нам утверждать, что идея спасения, избавления от греха и от смерти, ныне неотделимая от любого типа религиозности, совершенно чужда наиболее древним обрядам и мифам.

Подобное представление сформировалось в полной мере только в эпоху наивысшего развития рабовладельческого общества, после поражения великих восстаний рабов и перенесения в сферу вымысла надежды на возможное освобождение на земле.

Смерть бога или героя, символизированная в жертвенном заклании посвященного ему животного, отныне не только гарантирует новое цветение полей и возрождение природы, но и обеспечивает свободу и бессмертие тем, кто хочет отрешиться от старой жизни, чтобы завоевать новую. Нас не должно удивлять то, что обряды такого рода оказались столь привлекательными для наиболее бедных слоев общества, для рабов, для отчаявшихся и даже для колеблющихся и сомневающихся представителей господствующего класса.

Бог Осирис непосредственно ассоциируется в египетской мифологии с погребальными обрядами и в конце концов становится покровителем и бедных и богатых: не только фараонов и власть имущих, но также ремесленников и рабов. Когда Платон объясняет нам в диалоге «Федр», что ручной труд приличествует исключительно людям зависимого положения и что весьма разумно египтяне полагают происхождение ремесла от Осириса, а искусства — от бога Тота[51], он невольно свидетельствует об этом существенном изменении роли супруга Исиды в период, когда среди обездоленных верующих начала созревать легенда о смерти и спасении бога.

Коль скоро посвященный в таинства Исиды обращался к дурману Потустороннего и сверхъестественного, он начинал выражать в форме культа свои искания свободы и справедливости, свои чаяния лучшего мира, без эксплуатации и без угнетения. Этого было достаточно, чтобы встревожить римскую сенатскую аристократию, естественно, склонную считать врагом религии, морали, семьи и родины всех, кто не принимал безоговорочно, в том числе и в религиозных представлениях, законов классового общества.