Люди и взрывы - [27]
В редкие свободные субботние или воскресные вечера собирались у семейных начальников отделов. Танцевали, читали стихи, пели:
Не меньшим успехом пользовался слегка измененный куплет из пушкинской «Полтавы»:
Хороших проигрывателей и магнитофонов не было. Обходились древними патефонами. Они часто выходили из строя. Я садился за пианино, играл фокстроты, танго и вальсы. Пианино из красного дерева, принадлежащее нашей семье, тоже привезли из Москвы. Это был первый инструмент в поселке. Иногда обнаруживалось, что под мой достаточно примитивный аккомпанемент на асфальтовой дорожке за окнами танцует несколько пар.
Соревновались в «изобретении» наиболее удачных тостов. Некоторые из них запомнились: «За нашу прекрасную Москву, которая может жить и работать спокойно, пока мы живем и работаем здесь!», «За уважение к цифре при абсолютных измерениях!».
Обычно такие вечеринки были связаны с производственными достижениями. Существовал специальный подсчет удачных и неудачных опытов, заимствованный из спортивной терминологии. Если с площадок возвращались со счетом 2:1 в пользу Гарри Трумэна, это означало, что из трех опытов два были безрезультатны. Напротив, счет 2:1 в пользу Советского Союза — два опыта из трех были удачными.
Иногда в воскресные дни, в зависимости от времени года, отправлялись на лыжные прогулки или устраивали пикники на берегу реки — с кострами, песнями, купанием. До эры сплошной автомобилизации было еще далеко. Однако некоторые научные сотрудники успели обзавестись мотоциклами. Мощный мотоцикл с коляской приобрели в складчину В. А. Александрович и Я. Б. Зельдович. Разделение обязанностей у них было довольно странное: Яков Борисович только ездил, а Виталий Александрович в основном чинил.
Когда вспоминаешь это время, перед глазами возникает следующая картина: ясное утро воскресного дня. Много экспериментаторов в одних трусах и купальных костюмах весело перебрасываются волейбольным мячом на берегу реки. На мотоцикле, лихо развернувшись, подъезжает Яков Борисович. Самуил Кормер просит: «Пожалуйста, прокатите на багажнике».— «Что ж, садитесь»,— любезно предлагает Яков Борисович. Дав полный газ, он без остановки доставляет полуголого Кормера через весь город к зданию гостиницы.
В почете были разнообразные розыгрыши. Особенно ими славились теоретики. В этом «соревновании» по изобретательности первое место, бесспорно, следовало отдать Якову Борисовичу. В одном из его розыгрышей обыкновенная калоша хитроумно закреплялась над входной дверью. Система веревочек была устроена так, что при открывании двери калоша сбрасывалась на голову входящего.
Снять избыточное напряжение помогал юмор, иногда излишне мрачный, иногда грубоватый. 10 июня 1953 года в газетах и по радио было опубликовано короткое сообщение об аресте Л. П. Берии. Случилось так, что один из заместителей П. М. Зернова, Анатолий Яковлевич Мальский, раньше других узнал эту новость. В середине дня он зашел к уполномоченному Совета Министров по нашему институту Детневу. Тот сидел в своем кабинете под большим портретом Лаврентия Павловича и ничего не знал о последних событиях. «Ты что же, Василий Иванович, под этой сволочью сидишь?» — спросил Мальский. Эффект этого вопроса превзошел все ожидания. Обладавший развитым чувством юмора Мальский рассказывал: «Детнев вскочил с кресла, лицо у него перекосилось, глаза буквально полезли на лоб, и, заикаясь, он спросил: „Ты что, с ума сошел?" Это было красочное зрелище».
Понемногу налаживалась культурная жизнь. Привозили кинофильмы. Вначале их демонстрировали в коридоре гостиницы. Вскоре начал работать кинотеатр «Москва». В первые годы в помещении этого кинотеатра проходили торжественные собрания, посвященные революционным праздникам.
В майские дни 1949 года открыли драматический театр.
Романтика нашей работы постоянно переплеталась с жизнью окружающих людей. Возникали самые неожиданные проблемы, решать которые надо было незамедлительно.
Эта удивительная история произошла много позднее, в 1978 году. Но вера в успех и высокая активность, характерные для первого этапа наших работ, сохранились и помогли спасти от неминуемой гибели молодую женщину.
Поначалу диагноз не казался трагическим. Приступы бронхиальной астмы бывали у Людмилы Г. и раньше. Она страдала этой коварной болезнью уже семь лет. Когда 21 февраля 1978 года Люда была доставлена в реанимационное отделение больницы, врачи констатировали состояние средней тяжести. Но гормоны и другие лекарства, назначаемые в подобных случаях, оказались малоэффективными. Грозные спутники болезни — приступы удушья, бронхит — не исчезали, а нарастали с каждым днем. Температура повысилась до 39°. Спустя двое суток больную подключили к аппарату «Искусственные легкие». Но и этот способ не дал ожидаемого улучшения. Несмотря на дополнительный массаж, поступление воздуха перестало прослушиваться сначала в нижних, а затем в средних долях легких.
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».