Люди и спецслужбы - [53]

Самое существенное здесь то, что все социально чем-то значимые особи или полагающие себя таковыми никогда точно не знают, о каких из их паскудств, преступлений известно доподлинно спецслужбам и поэтому вынуждены предполагать для себя худшие варианты. Что означает, как правило, полную психологическую капитуляцию перед службами госбезопасности. Что и является их главным ресурсом безраздельного доминирования над всеми сущими правоохранителями во всех их должностях. Да и самим спецслужбам многократно предпочтительней те из работников правоохранительных органов, о которых есть нелицеприятные сведения и которые знают, что спецслужбы об этом знают. Люди же вполне достойные, как правило, ничем себя не опорочившие не очень-то боятся ни собственных начальников, ни сотрудников надзирающих спецслужб. Таких сами спецслужбы ни в каких их карьерных подвижках не поддерживают, предпочитая помогать подниматься по служебным ступеням по мере сил как раз тем, кто обоснованно их побаивается и готов исполнять деликатные просьбы, оказывать разнообразное содействие в решении специфических задач. Реальной угрозы государственной безопасности сотрудники и руководители органов внутренних дел практически никакой не предоставляют, даже когда плохо работают по раскрытию уголовных преступлений, замечены в неделовых связях с лидерами организованной преступности и иных служебных правонарушениях. Социальный состав людей и поводы, по которым сотрудники милиции, полиции обычно корыстно скрыто взаимодействуют со своим контингентом, не в состоянии подорвать безопасность государства ни в малой степени. Скорее наоборот: чем больше заключенных в местах лишения свободы — тем больше будет подготовлено мебели, повалено и сплавлено леса и т.п. А норму выработки обязаны выполнять все, включая невинно осужденных, либо тех, кто получил срок не за те преступления, что реально совершил.

Интерес к сотрудникам милиции у спецслужб иной. К примеру, не документировать прегрешений сотрудников спецслужбы, совершенных «при исполнении» или в быту. Либо по иному отразить в протоколах досмотра, задержания их роль, исключив в их действиях состав преступления. Подобные нужды возникают и с ближайшими родственниками сотрудников спецслужб, их агентами. Зачастую у спецслужб появляется острая нужда поприжать, чтобы получить информацию, кого-то из тех, кто подозревается в причастности к группе каких-то оппозиционеров и здесь помощь милиции бесценна: могут задержать с поличным за какое-то прегрешение, либо инсценировать ситуацию с оформлением соответствующими протоколами. Для работы с «клиентом» спецслужбам этого уже достаточно.

Одним словом, органы внутренних дел весьма универсальный, гибкий и в высшей степени эффективный инструмент решения множества задач спецслужб. Воспользоваться же ими можно только при очень доброжелательном отношении со стороны их руководства и сотрудников. Одним наличием и пополнением компромата здесь не обойтись, лучше «работают» искренние, дружеские отношения, подкрепляемые взаимными значимыми услугами, взаимопомощью, которая всегда очень нужна и милиционерам.

Однако безоблачных отношений не бывает: всем желающим не угодишь, не услужишь. Да и услуги спецслужбам надо также оказывать с умом, профессионально, грамотно, просчитывая все возможные негативные последствия: не от всех неприятностей «коллеги» смогут потом защитить. Особенно в случаях, когда задеты интересы влиятельных лиц, столичной знати с их обширными связями. Но в целом выгод у милицейских чинов от дружбы со спецслужбами гораздо больше, чем потерь и неприятностей. Поэтому и сам процесс сотрудничества всегда весьма активен и продуктивен. К тому же дружеские отношения, возникающие у лейтенантов и капитанов милиции и спецслужб, со временем переходят в дружбу уже полковников и генералов. А здесь значимость таких отношений возрастает уже на порядки, цена взаимных услуг так же становится качественно иной. Однако одной из издержек такого сотрудничества является весьма непростая ситуация, постоянно возникающая практически во всех милицейских структурах: посредственные люди в этой среде, как и всюду, чувствуют себя значительно неуверенней и с большей охотой идут на сотрудничество со спецслужбами, надеясь в их лице получить защиту от собственного начальства, когда оно попытается освободить от должности за ошибки или систематически плохую работу. И спецслужбы уже вынужденно хлопочут за таких своих «помощников» и часто добиваются для слабых милицейских сотрудников не только послаблений по службе, но и заметного роста их карьеры.

Чего здесь в итоге оказывается больше: обретений от укрепления госбезопасности или потерь от слабой работы многих сотрудников милиции — судить очень затруднительно. Безусловно, для государства и общества все-таки приоритетней задачи государственной безопасности в сравнении с обеспечением общественного правопорядка.

Нужды в дружбе с работниками прокуратуры у спецслужб несколько иного характера. Хоть во многом и формально, но именно органы прокуратуры осуществляют надзор за законностью действий сотрудников спецслужб. При сплошном формально-бюрократическом исполнении этой функции прокуратура бы банально остановила всю их работу. Потому спецслужбам приходится иногда использовать все свое влияние, чтобы на прокурорский надзор за ними не попадали недалекие, непрофессионально слабо подготовленные, с большим самомнением прокурорские работники. А так же излишне болтливые, малоразборчивые в личных связях. И, конечно, понятливые, предпочитающие рабочее сотрудничество схоластическим спорам, кто процессуально значимей и главней. Как правило, придти к взаимоприемлемому кадровому «консенсусу» с руководителями прокуратуры спецслужбам удается всегда: серьезные люди по пустякам ссорятся очень редко. Ситуацию сильно упрощает то обстоятельство, что по жизни спецслужбам дружить надо с великим множеством милиционеров, полицейских. А вот работников прокуратуры надзирающих за деятельностью спецслужб перечесть труда никакого не составляет.