Люди и подвиги - [26]

— Долго ли еще будем ждать? — спросила Надя с упреком.

Н9 к нам уже подошел лейтенант в брезентовом плаще.

— Вы приехали по замене?

— Да!

— К кому?

— К старшему лейтенанту Удальцову.

Лейтенант, улыбнувшись, сказал, что он служит в одном полку с Удальцовым.

— Я сейчас за ним поеду и вернусь с ним!

Через час мы уже тряслись в кузове полуторки. Улица хоть и заасфальтирована, но то и дело встречались трещины и выбоины.

Рядом с большими красивыми домами стояли одноэтажные домики. Город обосновался на сопках, самые верхние напоминали большие гнезда.

Скоро мы выехали на шоссе, которое лежало меж сопок. Дорога привела к военному городку. Полк занимал здание буквой П.

Дом шлакоблочный, добротный, с большими окнами. Неподалеку столовая. Внизу артиллерийский и автомобильный парки в круглых деревянных боксах. Штаб полка обсажен ровными деревцами. Рядом стадион и офицерский городок.

* * *

На следующий день я представился полковому начальству.

Возле штаба стоял командир полка полковник Ворожейкин в суконной гимнастерке и высоких армейских сапогах. После обычных вопросов он поинтересовался, каким взводом я командовал.

Узнав, что я огневик, усомнился, справлюсь ли со взводом управления батареи? Под конец беседы все же высказал уверенность, что смогу заменить своего предшественника, если меня эта должность устраивает.

Откровенно говоря, новая должность меня — обрадовала. В моем взводе-три отделения: связи, радио и разведки. От того, как налажена их служба, зависит успех огневиков. Я это хорошо знаю на своем опыте.

Войдя в казарму, увидел кирпичи, песок, трубы, балки, дощатые подмостки у стен, работающих солдат в гимнастерках, без ремней. Ремонт шел полным ходом. Я направился в свою батарею.

В боксах-двухэтажные кровати. Дневальный отдал честь и спросил, кого мне нужно.

— Комбата Ардамасцева!

Комбат Ардамасцев совсем не похож на Ярцева. Высокий, статный. В добродушно-шутливом тоне рассказал про здешний холостяцкий быт, о трудностях здешней службы.

Пока он говорил, я думал, что он-то холостяк, а мне ведь нужно позаботиться о ремонте квартиры, сложить заново печь, завезти к холодам дрова. Предстоящая камчатская зима тревожила.

* * *

Прошло несколько дней моего пребывания в полку, и мы выехали на учения. День побаловал нас. Солнце припекало, осенняя природа словно ожила. Желтые листья кружились возле палатки.

Крохотные озерца переливались всеми цветами радуги. Согнутые сильными ветрами, обнажились тонкие кривые березки и лишь кедрач сохранил всю свою зеленую прелесть.

Ардамасцев принялся чертить карту, а я пошел к солдатам. Они рыли НП. Работа шла медленно. Молодые парни, раскрасневшиеся на солнце, вспоминали свои дома, глядя на этот пейзаж. Медленнее других работал молодой солдат с озорными глазами по фамилии Котик.

— Сейчас бы граммов сто, веселей бы кидал! — улыбнувшись, сказал он.

— И без ста граммов веселый и озорной, — сдержанно заметил я.

Он, видно, утомился на солнце, но виду не подавал и кидал "емлю, покрякивая и утирая рукавом пот.

Я взял у Котика лопату и показал, как надо копать траверс в темпе. Котик, поглядывая на меня, скинул с себя гимнастерку и, получив свою лопату, принялся копать быстрее.

— Печет солнце! — сказал он, словно извиняясь.

Постепенно солдаты втянулись в работу: засверкали на солнце лопатки, и только пыль шла от земли, дружно выкидываемой, из окопа.

Вдалеке послышался гул мотора.

— Обед везут! — обрадовался Котик.

Машина остановилось, и довольный старшина, соскочив с кузова, крикнул:

— На обед!

Поев солдатских щей и каши, я направился в палатку. После обеда потянуло ко сну.

Приятно улечься в тени после обеда, но сама мысль об этом вредна в такой обстановке.

И точно:- не успел я подумать об отдыхе, вызывает комбат.

— Вы назначены посредником к соседям. Через пятнадцать минут быть на их наблюдательном пункте!

Я тотчас отправился.

В большом глубоком окопе работали походные радиостанции.

Нас-посредников-построили. Появился командир полка, поздоровался с каждым за руку, выставил вперед ногу и, запрокинув голову, начал:

— Значит, вы и есть посредники?! Хорошо! Так и условимся: никаких упрощений! Обстановка на карте-должна стать жизнью!

Командир полка приказал посредникам занять свои места.

Я очутился в батарее старшего лейтенанта Сиповского. Высокий, сутулый, с рыжевато-русой головой и упрямым подбородком, он рассказал мне нехитрую историю своей службы. Несколько лет служил на взводе и лишь сейчас выдвинут на батарею, но еще в должности не утвержден.

С НП передали: огонь!

По серебристой глади океана маленький военный катерок тащил деревянный макет корабля. Орудия разом дрогнули, снаряды с визгом полетели и шлепнулись далеко за макетом. Видны были всплески, похожие на фонтаны.

Следующий залп лег далеко влево от макета.

Полковник Ворожейкин остановил стрельбу и подошел к Сиповскому:

— Это ваш разведчик ошибся на 1-00?

— Так точно, товарищ полковник!

Когда полковник уехал, Сиповский досадовал. После этих стрельб его уже, конечно, не утвердят в новой должности. Оставят на взводе.

Разведчик стоял, понурив голову. Ему не видать увольнения в город, где ждет его любимая девушка. А что скажут комсомольцы на собрании?