Люди и ложи. Русские масоны XX столетия - [26]

Затем, 3 и 12 августа того же года появились декреты 622, 623 и 624 (за теми же подписями председателя и секретаря ВЦИКа) о запрещении всех обществ, не имеющих санкции правительства[42].

Если судить по «Ленинградской правде» от 5 января и «Красной газете» от 15 июня 1928 г., то к этому времени масонство было почти полностью ликвидировано. Индивидуальные аресты и расстрелы, высылка интеллигенции (и добровольный выезд ее) за границу в 1922 г., приговоры по делу Таганцева (когда был расстрелян Гумилев) и по делу Комитета помощи голодающим, разгром «Тактического центра», процесс Промпартии и др. более мелкие процессы вычистили Советский Союз от всех тайных обществ. Последней была ликвидирована ложа «Астрея», члены которой были сосланы на Соловки.

Два дома в Париже стали местом встреч русских масонов Великой Ложи: один на улице Пюто, другой на улице Иветт. В первом из них располагалась и одна из французских лож Послушания Великой Ложи (мне не удалось узнать, каковы были денежные условия пользования этим помещением), но особняк на улице Иветт всецело принадлежал русским.

Его передал «Астрее» один из состоятельных братьев, хранивший часть капиталов до революции в заграничном банке. Он оставался владельцем дома и бесплатно предоставлял его «Астрее», оплачивая прислугу, отопление и освещение. Разумеется, его не могли не возвести за это в степень Досточтимого Мастера.

Этот «Русский дом» назвали «храмом», он был внутри оборудован по всем законам масонского устройства. Он был закрыт владельцем в сентябре 1939 г.

Третье помещение не было храмом и было случайным: это была контора бр. Каплан на Елисейских полях, в которой в первые годы встречались русские масоны в экстренных случаях и в которой, между прочим, происходило первое заседание по поводу учреждения новой ложи «Лотос». Здесь не могло быть ни церемониала, ни агап. И то и другое имело место в «Русском доме».

Сборы денег происходили на каждой сессии. По рядам проносился «мешок», в который клались монеты и бумажки. То, что собиралось, отсылалось в Верховный Совет, после того, как минимальная сумма отчислялась на текущие расходы. Денежные взносы были не высоки, обязательный месячный взнос был 15 франков, но и эти деньги трудно было собрать, и тогда те, кому было жить легче других, платили за соседа. Но бывали случаи исключения из ложи «за невзнос мзды», это случалось обычно после третьего напоминания. Исключение, т.е. вычеркивание имени из списков, называлось масонским термином «радиация».

Как уже было сказано, радиация могла быть временной, в этом случае никаких последствий она не имела. Радиация окончательная и бесповоротная была гораздо серьезнее, так как она иногда распространялась не только на будущее, но и на прошлое: полная радиация требовала, чтобы того, что было, как бы не было. Она уничтожала факт принадлежности человека к масонству.

Именно такой была радиация за нарушение клятвы. Болтливые и строптивые, подозреваемые в равнодушии к тайнам масонства, бывали радиированы в окончательной форме. Клятва давалась в Г, в ходе торжественной церемонии. После нее Первый Привратник произносил следующую речь:

«Помыслите о страшных клятвах, принесенных вами в этой пещере, не забывайте и наших клятв, и будьте уверены, что мы строго соблюдаем их, и вонзим наши шпаги в ваши сердца, если бы они оказались изменническими и клятвопреступными, и вы когда-либо нарушили свой долг»[43].

Конечно, никто не вонзал шпаги в сердца, но однажды в Булонском лесу в спину одного масона был вонзен четырехгранный стилет, и он был им заколот насмерть. Кто был убийца, и почему он был убит, никто никогда не узнал. (См. «Архивные материалы», Навашин).

* * *

Инсталляция русской ложи в Уставе Великого Востока произошла в Париже зимой 1924-25 гг. В этот день в здании на ул. Кадэ № 16 собрались все братья, которые в 1909 г. были членами «Северной Звезды»[44]. Теперь она восстанавливалась, благодаря энергии как новых, так и прежних членов: Маклакова, Алданова, Авксентьева, Маргулиеса, Осоргина, Нессельроде[45], Миркина-Гецевича, Переверзева и Альперина. Кандауров в письме поздравляет Переверзева с возрождением «Великого Востока народов России». И он, и Аитов стремились как можно теснее сблизиться с ложей «левого» Послушания, но не во всех братьях «Астреи» они находили этому сочувствие.

На торжество инсталляции «Северной Звезды» были приглашены Досточтимые братья из «Астреи» и французы, помогшие русским братьям в восстановлении старой их ложи – все Досточтимые Мастера Великого Востока. Эти гости-французы были: Савуа, Лебей, Ван Раальто, Конселло, Милль, Ариэс и Сеншоль, некоторые из них – друзья еще по России.

Первый состав в «Северной Звезде» был избран единогласно; это были:

Оратор – Маклаков,

Первый Привратник – Маргулиес,

Второй Привратник – Миркин-Гецевич,

Секретарь – Бухало,

Дародатель – Иванов,

Казначей – Вургафт,

Привратники – Пораделов, Виль, Юдицкий и Поволоцкий. Братья – Алданов, Бобринский, Волковысский, Грубер и Рейнборге поделили все остальные должности.

Почти немедленно произошло открытие и второй ложи Великого Востока: Маргулиес и Осоргин решили в Париже учредить «Свободную Россию». Осоргин внес в ложу дух гостеприимства и дружеской непринужденности. Это ценилось более молодыми «кандидатами», которым чопорность и торжественный тон, принятый в ложах, казался каким-то пережитком прошлого. В «Свободную Россию» вступали (с 1925 г.) не только москвичи и петербуржцы, но и братья из Одессы, Киева, Нижнего Новгорода, оказавшиеся теперь в Париже. Кроль, Переверзев, Авксентьев, Маклаков, которых не пугали близкие отношения с левым крылом Великой Ложи, собирались вместе с Кандауровым, П.А. Бобринским, Слиозбергом, Аитовым, и так как все они были масонами выше 15°, то это был Ареопаг, или, по-старинному, – Капитул, где решались уже не просто вопросы, а мировые проблемы