Люди божьи собаки - [8]
народу по-девичьи худоватые белые ягодицы.
Бабы взвыли, заплевались, захохотали, заойкали. Мужики — одни словно отрезвели, ведь и правда дело не для бригадного собрания. Другие обрадовались возможности свести все на шутку. Но третьи почувствовали себя оскорбленными и рванули тяжелые осиновые колья из забора. И опять Сила доказал свою мужскую пригодность. Кол в руках у Хвися разломился о его, Силино, плечо, а Хвиська с расквашенным носом отлетел в сторону. Но на Силу насели, и зачастили глухие удары кольями, над застенком понесся звероватый мужской крект.
Расправе мешало, что под ногами дерущихся путались те, кто хотел бы уладить все добром, в Красной Сторонке таких всегда найдется много, и они держали Силиных противников и его самого за руки, разводили, внося еще большую сумятицу. Под шумок перетянули вдоль спины и Вольгочку, да так, что мать, увидав это, едва сознания не лишилась от жалости к ней. А над упавшей на колени Волькой вороньем закружились бабы, пинали ее ногами, таскали за волосы или щипали с визгом и приговорками. Мстя ей — нет, не за белые ягодицы, а за что-то другое, тайное, известное только им.
Стоять и смотреть, и привычно улыбаться всем Татьянка не могла. Пробовала удерживать за руки одну бабу, другую, остановить — куда там! Она не верила своим глазам, что можно при матери так бить ее дитя.
Она стала их громко проклинать, кричать им злое и обидное. Ее не слушали. Тогда, заплакав, Татьянка бросилась подбегом в соседний огород в надежде хоть собаку какую во дворах найти и притащить на цепи, да только умом понимала, что и своры будет мало, свора стушуется и хвосты подожмет, испугавшись людской колготни. Бежала и еще думала — кого из мудрых людей позвать, может, бригадира? Не видя ничего перед собой, взбилась грудями на крохотный дощатый домок улья, едва не опрокинула. Постояла минуту, и вдруг сама же и толкнула, повалила наземь. Схватила за высокие ножки и поволокла назад, в поле, к людям, слыша, как медленно закипает внутри улья, как там начинает глухо ворочаться живая масса.
Перевалив домок через перелаз и приблизившись к бойне, с трудом подняла его натруженными руками над головой, сбив косынку на плечи, и уронила на землю. Тотчас развалился старый улей, — оттуда со зловещим гудом вывинтился в небо густой и, казалось, бесконечный рой, сбился на высоте в черный кишащий клубок.
И пал на ошарашенных людей.
Боже мо-ой! Дорого же обошлись, ох и дались в знаки Красной Сторонке белые Вольгочкины ягодицы. Люди шарахнулись в разные стороны. Никогда в жизни они, пожалуй, так быстро не бегали. Чей дом был близко, тот бросился к дому, рассчитывая укрыться в его стенах. Но уже в начале пути понял, что сделал это зря. Потому что и тех укусов, которые ему достались сразу, хватило бы на десятерых.
Другие, а таких умников нашлось немало, вспомнили про единственно верное средство — речку, и заспешили прямо к ней, за километр — по густой коричневой ржи, со скоростью курьерского поезда. Может, эти и выиграли. Сразу их грызли люто, но потом отстали, а у воды и вовсе отпустили души на покаянье.
Татьянка, с заплывшими от слез и укусов, невидящими глазами зловеще хохотала, взявши руки в боки и запрокинув голову.
Через минуту-другую поле опустело. Такой стремительной эвакуации не добился бы и эскадрон конной милиции.
Когда ушел, прихрамывая, и Сила, Татьянка увела растрепанную, в синяках, Вольку. Та плакала и севшим голосом материла село.
Далекий день, когда за селом была вытоптана созревшая рожь, ей не приснился и не в дурман-забытьи привиделся. Ее старшая дочь лет через пять после войны приняла проезжего — захожего солдатика, возвращавшегося со службы с их сельчанином. Попробовала бабьего зелья, а когда примак поехал погостить на родину да там и остался, скрутилась с Силой Морозовым.
С тех пор, как их связь так громко раскрылась, они перестали прятаться, встречались почти в открытую у Силы на мельнице. Жена Морозова ничего сделать не могла, с ней, он, правда, жил, помогал взрослым уже детям, но от Вольки не отказался.
Однажды, зная, что дочь сейчас у него, Татьянка отправилась поздним вечером к Силе на мельницу. Завернула по пути в Клоково — лужок за деревней с тремя красавцами-дубами, двумя рядками негустого кустарника над мелкой, заплывшей канавой и шелковистой сочной травой на дне канавы и по всему лужку. В темноте поискала рукой по траве. Сначала попадались только желуди, потом она нащупала, наконец, палые листья. Выбрала самые сухие. Не доходя шагов сто до мельницы, остановилась — ей нужно было кое-что сказать этим двоим. Но так, чтобы они не услышали, а только почувствовали. Разглядела под дремавшими крыльями ветряка крышу-пилотку землянки и зашептала заговор:
— Господи-господи! Разлучи, господи, две душечки, грешную и негрешную. Разведи их чистым полем, темным лесом, топким болотом. Отверни их одное от другого, откосни. Привычное чтоб стало отвычным, приглядное — неприглядным, близкое — чужим, далеким. Царские врата расчинилися, золотые ключи разомкнулися, две душечки разлучилися. Аминь.
Повторила все это несколько раз. Пересилила себя и шагнула к землянке. Воткнула в травянистый ее бок сухие дубовые листья и присказала:
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Роман «Открытый город» (2011) стал громким дебютом Теджу Коула, американского писателя нигерийского происхождения. Книга во многом парадоксальна: герой, молодой психиатр, не анализирует свои душевные состояния, его откровенные рассказы о прошлом обрывочны, четкого зачина нет, а финалов – целых три, и все – открытые. При этом в книге отражены актуальные для героя и XXI века в целом общественно- политические проблемы: иммиграция, мультикультурализм, исторические психологические травмы. Книга содержит нецензурную брань. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.