Люди «А» - [10]
Физический факультет педуниверситета, а потом психологический факультет Высшей школы КГБ развили его аналитические способности, талант психолога и даже театральные навыки.
Он был прекрасным актёром.
Девяностые. Москва, Грозный, далее везде
В начале девяностых «Альфу» использовали в спецоперациях по выявлению торговцев оружием, наркодилеров, бандитов и тому подобной публики. Милиция почему-то перестала с ними справляться. А часто и находила с ними общий язык.
Кстати о языке. Мы учились говорить на фене. Кто-то притащил на базу словарь блатных слов — читался на ура.
Савельев мастерски научился говорить на фене, а еще — по-бандитски сплевывать слюну. Мы просили его изобразить пахана, и он, при всей его врожденной интеллигентности, моментально становился отъявленным бандюганом. Мы хохотали, а он, вдохновленный благодарной публикой, входил в раж.
Как-то перед Новым годом агентурная сеть засекла чеченскую банду. Они искали оружие. По мнению КГБ — для проведения серий терактов с целью провокации столкновений на межнациональной почве. Полковнику Савельеву и Владимиру Луценко поручили выйти на контакт с группировкой. Легенда была простая — они торговцы и готовы продать оружие.
Операция получила название «Капкан».
Савельев и Луценко готовились к спектаклю очень серьёзно: от того, как они сыграют свои роли, зависела их жизнь.
Готовились тщательно: отрабатывали блатные жесты, говорили на фене, тренировали характерную бандитскую улыбочку. Даже ходить стали вразвалочку.
Анатолий Николаевич полушутя-полувсерьёз предлагал залить волосы гелем.
Как-то утром он пришел в подразделение в часах из белого золота. Сразу это не заметили — подумали, сталь или серебро. Но один разбирающийся нашёлся.
— Анатолий Николаевич, Вы уже совсем вжились в образ? — поинтересовался один из бойцов.
— А что такое? — спросил Савельев.
— Я про часы золотые. Сейчас замашки бандитские переймете. А на нашу зарплату себе многое не позволишь. Будет внутренний конфликт.
— Золотые? Это золото? — удивился Анатолий Николаевич. Поднес руку к лицу, зажмурил один глаз и внимательно разглядывал часы. — По-моему, золото жёлтое…
— Золото разное бывает. И марка очень дорогая.
— Тьфу ты, Господи. Дочка на день рождения подарила. Зять у меня богатый. С ума сошла, что ли? — возмутился Савельев.
На следующий день он явился на службу без часов. — Товарищ полковник, а где же часы? — спрашиваем его.
— Часы? А, подарил.
— Подарили?
— Да встретил вчера старого товарища, а у него юбилей! Звал отпраздновать, но пришлось извиниться, не мог. Часы подарил. Хороший мужик.
Мы только переглянулись.
Так или иначе, встреча с бандитами прошла на ура. Чеченцев принимал «авторитет» Луценко. Принимал шикарно, как дорогих гостей. Савельев изображал «младшего». Вся красота снималась на семь камер. Я видел эту запись. Савельев и Луценко говорили и вели себя как настоящие уголовники — напористо, развязно, но соблюдая понятия. На чеченцев приём тоже произвёл впечатление, так что хозяева получили встречное приглашение — в Грозный, где переговоры должны были продолжиться.
«Альфа» вылетела на Кавказ брать бандитов.
Гостей принимали в богатом грозненском доме. Во время пиршества ворвались бойцы «Альфы». Скрутили всех — в том числе и наших. В интересах дела их отделали наравне с чеченцами и приковали друг к другу наручниками.
— Славно сработано, ребята, — говорит руководитель операции. — Отстегивайте наших.
Савельев и Луценко крутят головами — где ключи?
— Ключи… Потерял… — мямлит младший сержант.
Мужчины — побитые, помятые, прикованные друг к другу — начали смеяться. Это было и вправду смешно.
На исходе второго часа ожидания побитый Савельев в «браслетах» читал Луценко стихи Цветаевой. Столь же артистично, как парой часов раньше ботал по фене.
Это было не единственное приключение такого рода. Мы очень интенсивно работали по группировкам. И Савельев демонстрировал настоящие чудеса.
1988, осень. Нагорный Карабах
Савельева захватили армяне.
Армянские группировки были отлично подготовлены — их бойцы прошли войну. Их командиры были умны, злы и расчётливы. Воевать с ними было сложно. Обмануть — ещё сложнее.
Анатолия Николаевича не было уже больше суток. Шансы на его вызволение из плена таяли. Откровенно говоря, их уже практически не было.
Четверо офицеров сидели за столом в маленьком доме в горном селении и ломали головы, по сотому разу проговаривая одни и те же соображения.
— Может, всё-таки штурмануть? Попробуем?
— Армяне Савельева убьют сразу. Как только поймут, что мы за ним.
— Да. Эти могут. Но делать-то что?
— Может, всё-таки штурмануть? Есть ещё варианты?
— Штурмануть — не вариант. Они его убьют.
— Мы что-то делать будем? Или мы ничего не будем делать?
Внезапно в дверь постучали. Офицеры схватили оружие и заняли позиции по периметру комнаты.
— Я открою, — прошептал один из бойцов.
Он медленно и неслышно подошел к двери. Открыл засов. Осторожно, кончиками пальцев толкнул дверь. Через секунду — распахнул настежь.
— Анатолий Николаевич! Вы?!
На пороге стоял Савельев. Он держался одной рукой за дверной косяк и улыбался.
— Что случилось? Почему они Вас отпустили? — наперебой восклицали бойцы.
Эта книга о героях, чьи имена при жизни в силу специфики службы оставались неизвестными. Она о ребятах, за которых теперь произносится Третий тост. …Менялась страна, менялись экономические формации и политические платформы, менялись условия, в которых проходили службу наши сотрудники, но дух «Альфы», ее неписанные законы, доблесть и отвага павших и живых героев остаются неизменными и свято чтутся нашими ветеранами, действующими сотрудниками и нашими родными, чья судьба соприкоснулась с Группой «А». Бойцы антитеррора никак не были связаны с политикой.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Издательство «Азбука-классика» представляет книгу об одном из крупнейших писателей XX века – Хулио Кортасаре, авторе знаменитых романов «Игра в классики», «Модель для сборки. 62». Это первое издание, в котором, кроме рассказа о жизни писателя, дается литературоведческий анализ его произведений, приводится огромное количество документальных материалов. Мигель Эрраес, известный испанский прозаик, знаток испано-язычной литературы, создал увлекательное повествование о жизни и творчестве Кортасара.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.