Людены, или Великая Октябрьская Социалистическая Контрреволюция - [10]

Но прогресс продолжал развиваться. Еще более улучшились орудия труда. Появился классический плуг[8], позволяющий распахивать более тяжелые чем в Средиземноморье земли Западной и Восточной Европы. Позже в X–XII веках (рождение и расцвет Киевской Руси, между прочим) появилась трехпольная система земледелия[9]. Словом появился избыточный продукт в достаточном количестве, чтобы заинтересовать экспроприаторов и эксплуататоров.

Кстати, о разнице между последними. Экспроприатор — это просто бандит, который пришел и отобрал. Таким были собственно первые князья да феодальные короли. Все эти кнеси, риксы, вожди были просто главами бандитских группировок, «доивших» определенные территории. Но когда регулярные «экспроприации», а проще говоря набеги, стали выгодны, таких умных развелось много, и они стали мешать друг друг. Закончилось это, как и следовало ожидать, разделом территории — «ты грабишь до этой реки, а я после нее». Не то, чтобы границы строго соблюдались, но некоторое подобие порядка это создало. А как только территория стала ограниченной, пищевая база сократилась, и следовательно главный бандит (князь, рикс, конунг) оказался заинтересован в том, чтобы не грабить под чистую, а оставлять немного на развод, чтобы было где грабить и на следующий год. Так грабеж земледельцев был поставлен на систематическую основу, а наш бандит стал из экспроприатора эксплуататором. А проще говоря, феодалом.

Постойте, скажем внимательный читатель, а чего же он не стал рабовладельцем? Избыточный-то продукт появился в достаточном количестве, так? Так, да не так. Избыточный продукт действительно появился, но за счет способности человека обрабатывать значительно большую площадь под посевы. Помните про изобретение плуга? Так что концентрация населения все равно была низкой. И одно дело — сотня рабов на поле, которое можно окинуть взглядом, а совсем другое сотня землепашцев на территории, которую без коня и не объехать в разумное время. Присматривать за такими рабами просто физически невозможно — разбегутся и ищи свищи. Поэтому вместо принудительной работы под контролем, крестьянам пришлось дать наращивать жирок на основе собственного интереса, а избыточный продукт изымать в ходе «инспекторских поездок» в форме дани или оброка. То есть производственные отношения хозяин-раб на севере просто не работали.

Очевидно, общественные отношения не замедлили оформиться в соответствующие правовые нормы. Попросту говоря, бандиты (пардон, феодалы), привыкнув грабить крестьян, стали считать, что имеют на это право, и, соответственно, это право оформили в соответствующих законах.

Обратите внимание, что если в Европе нужно было десяток крестьян для прокорма и экипировки одного рыцаря, то в России уже нужна была «деревенька в сотню душ», что и наложило отпечаток на национальные формы феодализма в разных странах. Десятку плебеев можно и в одиночку навешать, особенно если они безоружные, а ты — на коне и весь обвешан разными опасными железками, как любитель ролевых игр. А против сотни мрачных мужиков уже без автомата или соратников по классу не попрешь. Так что в Европе строй опирался на рыцарей, которые в общем-то были не очень зависимы от сюзерена, а в России на княжеские дружины — своего рода отряды быстрого реагирования, чтобы раздавать восставшим холопам по заслугам. Кстати, в России феодалы даже имели несомненную полезную функцию — защиту от набегов из степи. Очевидно, что по отношению к внешним «экспроприаторам», интересы крестьян и князей полностью совпадали, и даже оформились в законодательные и этические нормы обязанностей сюзерена к своим подданным. Впрочем, национальные особенности феодализма уже не относятся к теме данной книги. Так что, считайте это лирическим отступлением.

А что случилось с критерием богатства? Рабов больше нет, чем же его мерить? Да сферой влияния, попросту — землей. Землей с крестьянами, конечно, но первичным все равно стала земля. Крестьянин владел всеми средствами производства, кроме главного — земли. Землей владел феодал, что ему и давало право взымать оброк с живущих на них крестьян.

Остался еще один интересный вопрос — а что же с рабовладельческими государствами? Почему они стали феодальными? У них-то ведь ничего вроде не изменилось? Во-первых, они не так быстро стали феодальными. В некоторых из них элементы рабовладения в разных формах сохранялись очень долго, иногда вплоть до конца девятнадцатого века. Хотя надо признать, что в основном они все-таки стали именно феодальными. Почему? Многие из них были просто завоеваны феодальными племенами варваров, которые принесли с собой свои привычные формы взаимоотношений. Кроме того, крестьянин работает сам по себе и сам же приносит тебе оброк, да еще и рад, что ты к нему сам не пришел. Нельзя не согласиться, что это куда более удобная форма эксплуатации нежели раб, за которым нужен глаз да глаз. Так можно контролировать значительно больше людей, даже и в теплых странах. Да и зачем содержать сотню надсмотрщиков, если вместо них можно иметь лишь десяток воинов, которые полезны еще и во многих других отношениях? Словом, куда ни кинь — сплошная удобность и полезность.