Любой ценой - [5]
— Справедливо замечено, — поддерживает Панюков. — Если вы действительно не виновны…
— То есть как, «если действительно»? — жалобно вместе раздраженно вскрикивает Холин. — А признание Тобольцева? Почему «если»? Может, он не все сказал? Пал Палыч! Он сказал, что был пьяный?
— Да.
— Сказал, что ударил по голове?
— Да.
— И что Киреев как упал, так и не поднялся?
— Да.
— И после всего вы… — оборачивается Холин к Панюкову, — вы намекаете, будто это против меня, что я не жаловался?! Ловко повернули! Человек верит в советское правосудие, что оно способно разобраться, а вы — вон как! Теперь стану жаловаться, будьте покойны! Выгораживаете убийцу! Считаете, нашли несмышленыша? Я требую освобождения!
Панюков выглядывает за дверь.
— Арестованный больше не нужен.
— Прощайте, Пал Палыч! — драматически произносит Холин с порога.
— Ну-с, я видел вашего «претендента на убийство», вы — моего. Как говорится, дистанция огромного размера. Холин — сплошное самообожание, самомнение и самосохранение…
— Однако при нынешнем положении вещей… — вздыхает Знаменский.
— Согласен, может вывернуться, — мрачнеет и Панюков. — Даже не уверен теперь, что добьюсь продления срока ареста. Ох уж этот Тобольцев! Фокусник…
Панюкову вспоминается добрая и несчастная физиономия.
А Знаменский размышляет о Вадиме Холине.
«Следователь обязан быть объективным. Но обязан и соображать, когда ему врут. Парень врет. Его угодливые интонации вдвойне противны потому, что фальшивы. В действительности я для него — милицейский придурок, — думает Пал Палыч. — „Сплошное самообожание и самомнение“, как сказал Панюков. Кратко и верно. И объективно».
7
С подобной характеристикой вполне согласился бы отец Вадима, если б вдруг решил открыть душу. Но этого он не делает никогда. И никому.
Супруги Холины разительно не похожи друг на друга. Он — высок, худ, замкнут и молчалив. По лицу трудно понять, какие чувства он испытывает, если испытывает вообще. Она — небольшого росточка, кругленькая, румяная, говорливая. Любая эмоция сразу выплескивается наружу. Жизнь Холиной — это дом, хозяйство и главное — дети: двое сыновей, которых она страстно, безмерно любит.
Старший, двадцатипятилетний Дмитрий, сидит за столом, отдавая должное материнской стряпне. А младший, ее маленький, ее Вадик, — невыносимо даже подумать — томится за решеткой!
Сегодня впервые за долгие-долгие недели Холина утешена. В который раз уже перечитывает она какой-то рукописный листок. Ее немного выцветшие, но ясные глаза сияют, губы дрожат, и счастливая слезинка скатывается по щеке.
— Он снова будет дома, с нами! Ах, Митенька! Возблагодарим судьбу!
— Благодарить надо меня и Киру Михайловну.
— Кира Михайловна получила и еще получит, мне ничего не жалко! А для тебя награда — само освобождение Вадика. Разве нет?
— Еще бы! Кому охота писать в анкете: «брат судим»?
— Митя, ты циник, — ласково упрекает мать.
— Угу. А идеалист пальцем бы не шевельнул, чтобы расхлебывать вашу кашу.
Она подсаживается к сыну и гладит его по плечу.
— Почему ты так говоришь: «вашу кашу»?
— А чью же? Если бы вы с ним поменьше нянчились…
— Вспомни, как часто мы бывали строги! — перебивает мать.
— Ну да, ты прятала ботинки, когда он собирался на очередную пьянку. Но если братец влипал в историю, его вызволяли всеми средствами.
— Ах, Митя, о чем мы спорим? С тобой разве не нянчились? Нанимали репетиторов, устраивали в институт. Все твои покровители жуют папиными зубами.
Холин-старший в это время укладывает в потрепанный чемоданчик зубоврачебные инструменты и протезы. Руки двигаются автоматически, быстро и экономно. Захлопнув крышку, он выходит в смежную комнату.
— Куда ты? — удивляется мать.
— Примерить мост директору магазина «Ковры».
— И ты уйдешь сейчас, когда у нас такая радость?
Отец молча направляется в переднюю.
— Подожди ликовать, — замечает Дмитрий. — Письмо получено не для того, чтобы перечитывать его на ночь. С ним надо идти в органы.
Холина бежит за мужем.
— Отец, ты слышишь?
Тот проводит расческой по жидким волосам и одевается.
— Отец, надо идти в органы!
Холин разражается длиннейшей по его меркам речью:
— Хватит того, что я плачу. Мите нужна квартира — плачу, у Вадика неприятности — плачу. Зубными мостами, которые я сделал, я вымостил детям дорогу в жизнь. А уж куда они по ней придут, это… — Он снимает дверную цепочку и отпирает серию замков.
8
У Знаменского маленькое заседание: друзья прослушивают признание Тобольцева.
— …Гражданин, который привязался, мне надоел, и я старался от него отделаться. Тогда он стал мне грозить, вынул бумажник и совал мне под нос какие-то документы: вроде раньше он был начальник и прочее. Тогда я разозлился и ударил его. Он упал, а я ушел. Все… А он там же умер.
— С чего вы взяли?
— Потому что он умер.
Знаменский прерывает запись:
— Ну и дальше в том же роде.
Томин разводит руками.
— «Что-то с памятью моей стало, то, что было не со мной, помню…». Вообще-то, среди уголовников оно не в диковинку. Какая-нибудь шестерка вешает на себя тяжеленный жернов, чтобы прикрыть туза. Но шестерке приказано и ей обещано.
— Саша, Холин для Тобольцева — не туз.
— А что такое Холин?
На городской свалке обнаружены факты махинаций с цветными металлами, незаконно вывезенными с одного из заводов. Доказательств мало. Заведующий свалкой — крепкий орешек. Старшему следователю Знаменскому предстоит долгая и кропотливая работа. Но неожиданное обвинение «доведение человека до самоубийства» оставляет Пал Палыча не у дел...
Следователи и подпольные перекупщики золота, изощренные преступники и талантливые сыщики, беглые заключенные и проницательные эксперты — таковы персонажи остросюжетных повестей О. и А.Лавровых. Известные мастера жанра использовали в этом сборнике мотивы сверхпопулярного телесериала «Следствие ведут ЗнаТоКи»....В подъезде "хрущевки" смертельно ранен мужчина, недавно вернувшийся из колонии. Что может связывать этого человека с талантливым студентом-художником и его младшим братом? И как заставить ребят поверить следствию?
Совсем недавно страна замирала у телевизоров, когда на экране появлялись новые серии цикла «Следствие ведут знатоки». По их мотивам Ольга и Александр Лавровы создали ряд повестей, написанных хорошей, легко читаемой прозой. Благодаря этому читатель может сегодня вспомнить популярных героев и вновь окунуться в хитросплетения старых следственных дел, которые вели знатоки.
Всё бы ничего, но непоседа Анхен не хочет больше учить гимназисток рисованию. Как бы сестра-близнец Мари её не отговаривала – там душегубы, казнокрады и проходимцы, куда ты?! Ты ведь – барышня! – она всё же поступает на службу полицейским художником. В первый же день Анхен выезжает на дело. Убит директор той самой гимназии, где они с сестрой работали. Подозреваемых немного – жена и сын убитого. Мотив есть у каждого. Каждый что-то скрывает. Не стоит забывать, что Анхен из рода Ростоцких, и у неё дар видеть то, что другие не в силах.
У Ирины Турецкой автомобильные «неприятности». Помочь жене друга берутся Грязнов и сыщики из агентства «Глория». А к адвокату Гордееву приходит миловидная женщина и просит принять на себя защиту ее друга, крупного бизнесмена, которого подставили его же партнеры и засадили в тюрьму. Неожиданно два эти дела, сопряженные с опасностями, похищениями и даже убийствами, объединяются в одном частном расследовании, которое вынуждены проводить профессионалы в буквальном смысле в свободное от службы время.
Средь бела дня убиты известные депутаты государственной думы, сопредседатели партии «Прогрессивная Россия». Официальное следствие хоть и не признается в этом, однако зашло в тупик. Соратники погибших политиков, обеспокоенные собственной безопасностью, решают нанять частного детектива Дениса Грязнова, чтобы силами своего агентства он защитил их и изобличил заказчика. А заказчиком может быть кто угодно: недавно созданная «Прогрессивная Россия» завоевала уже некоторую популярность и была как кость в горле у различных политических партий и группировок.
В праздничную новогоднюю ночь совершено два зверских убийства — олимпийского чемпиона и главы элитного спорткомплекса. Дела настолько «громкие», что к их расследованию привлечены самые высокопрофессиональные силы — старший помощник генерального прокурора Александр Турецкий и его оперативная группа.Они устанавливают, что в деле замешаны международные интересы. Одна из версий — распространение допинга среди наших спортсменов. Но кто же из российских чиновников хочет лишить страну олимпийской славы?
Денег и успеха всегда мало. Чем больше их имеешь, тем больше в них нуждаешься…Пятеро институтских друзей — две девушки и трое молодых людей, — казалось бы, успешно и счастливо устроились в жизни. У них есть все, чтобы не думать о хлебе насущном, — высокие должности, хорошая карьера, безбедное существование. А еще силы и возможности, чтобы провернуть хитроумную операцию с деньгами благотворительных программ и в случае удачи неплохо заработать. Тех же, кто не согласен с правилами игры, можно и удалить с «поля» — ведь на кону миллионы…Когда дело дошло до убийств, за расследование взялся Александр Борисович Турецкий.
В автомобиле на парковке у супермаркета найдена задушенная девочка. В той же машине на переднем сиденье… спал ее отец, один из богатейших людей города.Что же произошло в тот вечер? Сотрудникам милиции выяснить это сразу не удалось, потому что подозреваемый ничего не помнил. Расследование убийства поручается Александру Борисовичу Турецкому, которому предстоит не только найти преступников, но и понять, какова роль супруги миллионера в этом запутанном деле…
При попытке ограбления склада задержан гражданин Силин, только что вышедший из колонии после отбывания срока. Знаменский понимает, что Силина просто подставили, а настоящих организаторов ограбления ещё предстоит выяснить.
Прямо на тротуаре у своего подъезда насмерть сбит такси молодой человек. Имеются свидетели трагедии. Установлен водитель такси. Но капитану госавтоинспекции Филиппову и следователю Знаменскому нужен истинный виновник произошедшего...
По делу над расхитителями социалистической собственности выносится оправдательный приговор. Обвиняемые все валят на свидетеля, который не найден.
Попытавшись защитить свою девушку от хулигана, молодой человек попадает в больницу. И имеется лишь один свидетель, который может подтвердить, что именно действия хулигана привели к увечью. Но над этим свидетелем Пал Палычу Знаменскому ещё придётся «поработать»...