Любовные похождения князя - [20]

Хлопнув себя по лбу, комиссар неожиданно добавил:

– Но вот что необъяснимо…

Он позвал:

– Мадам Гурон! Консьержка!

– Слушаю, господин комиссар.

– Сколько времени прошло между тем, как вы в последний раз видели труп, и приходом бригадира, который обнаружил, что лампа потухла?

– Минут девять – восемь, господин комиссар.

Комиссар сделал недоумевающий жест.

– Тогда, – чуть слышно проговорил он, – дело приобретает еще большую таинственность… Ведь именно за эти девять – восемь минут убийца спрятал тело жертвы…

– Господин комиссар, вы считаете, что убийца до последнего момента находился здесь?

– Боже мой…

– Какая пакость! Господи, прямо в голове не укладывается!

– Надо полагать, сударыня, убийца прятался в комнате, – подтвердил комиссар. – Не могла же несчастная жертва уйти на своих двоих!.. Чертовщина какая-то!..

Комиссар, который держался увереннее других, хотя бы в силу возложенной на него миссии, чем дальше, тем больше поражался исчезновению трупа, что казалось ему даже необъяснимее убийства, самого по себе загадочного и необычного, поскольку последнее прошло незамеченным.

Внезапно его осенило. Пройдя через комнату и взглянув на окно, он воскликнул:

– Вот в чем дело! Как же я не подумал раньше!.. Окно не закрыто. И стекло разбито… Так, Поль, запишите: из первого осмотра следует, что убийца разбил стекло, просунул в образовавшееся отверстие руку, открыл щеколду и таким образом проник в комнату. Он совершил преступление, затем, очевидно, вылез в окно, спустился по водосточной трубе прямо на набережную и…

Тут комиссар оборвал себя:

– Черт! Дальше могут быть два варианта: либо убийца увез тело в ялике, либо бросил его в воду…

– Господин комиссар, но в последнем случае мы его найдем…

– Разумеется. С завтрашнего дня и начнем поиски.

– Здесь сильное течение, господин комиссар…

– О, это не имеет значения! Допустим даже, что тело далеко отнесло и сразу мы его не обнаружим, но уж за три – четыре дня его выловят, ну пусть за неделю… или около того…

Застыв посередине комнаты, комиссар умолк. Внезапно он двинулся к коридору и куда-то в сторону спросил:

– Никто из вас не был на берегу четверть часа тому назад?

Вперед выступил Бузотер:

– Я! Когда ходил за господами ажанами. Я пошел напрямую, вдоль берега: думал найти полицейского на спуске с моста или возле «Чудесного улова»…

– Вы ничего не слышали?

Бузотер хлопнул себя по лбу:

– А как же! Точно, помню, как что-то плюхнулось в воду. Я даже сказал себе: «Опять кто-то шлепнулся». Но решил не останавливаться, господин комиссар, я…

Бузотер прикусил язык, подавившись смешком. Еще немного, и он бы проговорился о своем единственном промысле!

Тем временем комиссар потирал руки:

– Чудненько!.. Чудненько!.. Моя гипотеза подтверждается!

Затем он опустился на колени и кропотливо исследовал пол в тайной надежде обнаружить интересные следы.

Он поднялся обескураженный.

– Ничего! Ничего достойного внимания. Ах, вот оно что! Бедный малый!..

На краю стоящего рядом со стулом стола он заметил в сгустке засохшей крови клочок волос.

Внимательно осмотрев то, что осталось от несчастного Мориса, он выдрал волосы из крови, вновь кликнул консьержку:

– Мадам Гурон!

– Я здесь, господин комиссар.

– Скажите, это волосы вашего жильца?.. Это его цвет волос?..

Сжав руки, консьержка запричитала:

– Да, господин комиссар! Клянусь, это его волосы! Я их тут же признала. Какой ужас! Какая пакость! Уверена, на него подло напали сзади – он вполне был способен постоять за себя…

– Но, сударыня…

– А какой был красавец, господин комиссар, прекрасный молодой человек…

Неожиданно консьержка поинтересовалась:

– Господин комиссар, почему вы меня спрашиваете про волосы?.. Неужели вы думаете, что они принадлежат убийце?

– Нет, сударыня. Тут все очевидно, волосы убийцы не могли остаться на столе, сюда, по-видимому, упала голова жертвы… Но я обязан тщательно проверить, действительно ли речь идет о вашем жильце Морисе…

– Тут нечего сомневаться, господин комиссар! Мы видели голову через щель, все его узнали…

Консьержка не завершила фразы… Коридор огласили крики, стенания. Комиссар вздрогнул.

– Господи! Ну что еще там?

– Наверное, бедняжка очнулась…

– Ах! Любовница!.. Некая Фирмена, это о ней говорил Бузотер?

– Да, господин комиссар!

Пришедшая в чувство после второго обморока, несчастная Фирмена каталась по постели…

Вокруг нее хлопотали доброхоты-соседи. Вскоре она немного утихла, но выглядела такой жалкой, что на нее буквально было больно смотреть…

Приблизившись к изголовью несчастной, комиссар быстро сообразил, что допрашивать ее сейчас, в подобном состоянии, бессмысленно, более того, бесчеловечно.

– Кто-нибудь знает, где она живет? – осведомился он.

– Да, сударь, на улице Брошан.

Это произнес Бузотер.

– Я мог бы ее проводить, надо только взять машину.

Комиссар порылся в кармане и протянул бродяге пять франков.

– Давай, – сказал он, – вези ее домой и возвращайся!..

Затем он повернулся к бригадиру, который, исполняя его приказ, загораживал собой вход в трагическую комнату.

– Бригадир, я пришлю вам смену, двух людей из комиссариата… Вы уяснили, что никого нельзя пускать? Естественно, кроме инспекторов сыскной полиции, которых я незамедлительно извещу о случившемся…