— А теперь скажи, любишь ли ты меня? — спросил он, счастливо улыбаясь.
— Да, да, да! Я люблю тебя, Луис. — От этих слов его глаза стали еще темнее и глубже. — Я делала все, чтобы подавить в себе это чувство. Даже сейчас мне страшно, что оно вырвалось наружу. Я боюсь, что ты просто играешь со мной, а потом мне будет очень-очень больно…
— Не волнуйся, дорогая, тебе больше никогда не будет больно. Я позабочусь об этом.
— О, любимый… — Дженет то ли плакала, то ли смеялась. — Если только… — Но тут другая мысль пришла ей в голову. — А Натали и Катрин? Они знают правду обо мне?
— Росс рассказал всем нам.
— А как они восприняли все это? — спросила Дженет с жадным любопытством.
— Были поражены так же, как и я. Но оттого, что они узнали, их отношение ни к тебе, ни к Россу не изменилось. Они хотят видеть тебя.
Дженет со вздохом облегчения положила голову ему на грудь, блаженно вдыхая терпкий запах его одеколона.
— Я так боялась, что они расстроятся, узнав все.
Луис ласково поцеловал Дженет в затылок, а потом поднял ее лицо и приник к губам. Через некоторое время он тихо сказал:
— Моя дорогая, ты дочь Росса, и я надеюсь, что ты согласишься стать невесткой Натали.
— Луис! — Она в полном недоумении отпрянула от него. — Неужели ты…
Но он остановил ее.
— Я люблю тебя всем сердцем, и я был бы самым счастливым человеком на свете, если бы ты согласилась стать моей женой.
Слезы затуманили ей глаза.
— Неужели это правда? А ведь я думала, что ты любишь Ингрид Хоффман, я думала…
Он отрицательно покачал головой.
— Поверь, я никогда не испытывал к ней серьезных чувств. И порвал с ней еще до встречи с тобой. Ко мне в офис она пришла, сославшись на то, что отец послал ее обсудить со мной кое-какие дела. Но при встрече я понял, что это — ложь. И потом сам Хоффман подтвердил, что не давал дочери такого поручения.
Все сомнения Дженет были развеяны, и в следующую секунду ее губы страстно отвечали на поцелуй Луиса. Она и не подозревала, что может так любить и так желать.
— Джен, положи конец моим мукам, скажи согласна.
Улыбаясь, она погрузила свои пальцы в мягкие густые волосы Луиса.
— Луис Гранеро, я очень люблю тебя и, если бы могла, то вышла бы за тебя замуж прямо сегодня.
Прошло немало времени, прежде чем он смог прошептать ей на ухо:
— Я обязательно получу специальное разрешение, хотя все же сомневаюсь, что мы сможем обвенчаться прямо сегодня. А пока, я надеюсь, ты не будешь возражать, если я предложу переместиться вон на ту кровать, которая, кажется, уже заждалась нас?
