Любовник из провинции. Наваждение - [8]

Митя ответил, что кажется через две недели...

Его "кажется" девочке показалось, видимо, легкомысленным, потому что она посмотрела на него с осуждением. Она вообще была слишком серьезна для своего маленького роста и круглого личика.

Круглые личики и маленькие фигурки в сознании нашем всегда сочетаются с веселостью натуры и улыбчивыми ямочками. Но здесь было не так.

Маленький свой ротик девочка свела в узелок и озабоченно сказала, что узнает на консультации.

Митя испугался, что первый встреченный на необитаемом острове живой организм - черненькая девочка - сейчас исчезнет и у него не будет ни одной, самой малой завязки с этим чопорным - и в общем-то - не внушившим ему радость учения - институтом. И он сказал, - давайте пройдемся по набережной? Час еще...

Девочка поколебалась из своих каких-то соображений, но ответила положительно и они побрели к набережной.

Во время гулянья девочка редко развязывала свой ротик-узелок, зато Митя разболтался. Ну, как же! Это был фактически первый его слушатель в Москве, тетка не в счет. Он рассказал о себе почти все, а девочка только и сказала, что ее зовут Нэля и они с папой живут на Грузинской.

(О том, что ее папа работает в правительстве, что у них здесь

пятикомнатная квартира, а в Киеве, откуда они родом и откуда недавно перевели сюда папу, осталась еще квартира и дача, и ее мама живет там... Нэля не сказала. И конечно, не сообщила Нэля, что Митя ей понравился, но она посчитала его "теленком", а значит требующим веревочки, и таковую Нэля собиралась надеть на тонкую митину шею.)

Они посидели вдвоем на консультации и после Митя пригласил Нэлю в кино, - он был так благодарен ей за то, что она разделила его одиночество в общем-то в знаменательный день.

В кино он угостил ее мороженым, был галантен, и отправился провожать.

На своей улице Нэля вдруг разговорилась.

Она призналась Мите, что так же, как и он, она - москвичка недавняя... Это ужасно обрадовало Митю - гораздо легче общаться с человеком, подобным тебе, а не со столичной штучкой, которая молчит и неизвестно, что о тебе думает.

Девочка посмотрела на окна шестого этажа и сказала, что свет у них горит, значит папа дома.

Митя подумал, что мамы у них, видимо, нет, но спросить посовестился.

Нэля объяснила это сама. Оказалось, что мама есть, в Киеве, не хочет бросать дачу и квартиру, но очень скучает без них...

Митя удивился всему этому и спросил: как же это?..

Нэля решила вовсе добить парня: вот так. У нас и тут пятикомнатная квартира и там... Прямо, не знаем, что в них делать! У меня папа министр, - добавила она с гордостью.

Митя, задрав голову, изучал окна, завешенные газетами, и мельком подумал, что согласился бы здесь побывать в гостях, чтобы увидеть, как живут министры... А может, когда-нибудь и позовет

эта Нэля, подумал он довольно равнодушно.

Черненькая Нэля не виделась ему предметом для обожания.

Только в конце, когда Нэля собралась идти домой, Митя спросил номер телефона, - на всякий случай, - она назвала и подумала, что парень стеснительный, не нахал, как москвичи, - когда те узнавали о ее папе, тут-то и начинался облом и любовь до гроба. Все же, хотя она и не очень верила в такую скоропалительную любовь, у нее выросла сильная самоценность - не надо забывать, что ей тоже было всего семнадцать!

Когда Митя пришел домой из первого своего наиважнейшего путешествия, тетка Кира была дома.

После того, малоприятного для них обоих разговора, они друг с другом были не очень-то ловки: то слишком предупредительны, то стойко молчаливы. Но сейчас Митя был переполнен впечатлениями, на языке висели новости, и ему невмоготу было все держать в себе.

Он вообще не был скрытным, все всегда рассказывал бабушке, реже маме, но ему и скрывать-то было нечего. И он не относился к тому многочисленному разряду подростков, которые скрывают от своих близких ВСЕ, считая их своим первейшими врагами.

Кира спросила: где это ты так поздно прогуливаешься? И Митя, не услышав в голосе тетки насмешки или строгости, рассказал обо всем, что с ним произошло.

Вообще-то дружба между племянником и теткой как-то стала глохнуть. Вернее она находилась в состоянии раздумья, - зацвести ей на этой малоприспособленной почве, или тихо, вовсе не безобразно, погибнуть, как гибнут на балконах нерадивцев цветы, при этом вроде бы и не теряя своей формы, - теряя лишь самое ЖИЗНЬ.

Небезинтересно, что и дружба-любовь Киры с Лелей тоже подошла к какому-то перепутью. Кира вдруг стала суховата с подругой. А все потому, что элясь на Митю, Кира одновременно обижалась на Лелю, за то, что той не понравился Митя, хотя Леля об этом не говорила.

Подходил кирин день рождения. Свои дни рождения они отмечали одинаково. Вдвоем. Сматывались с работы пораньше и шли обедать в кафе Националь, с его традициями по-старинке: белые скатерти на столах, старики - официанты, пальма в углу.

Они кутили вдвоем целый вечер и были счастливы. Сюда формально приглашался и лелин Володька, но он каждый раз отговаривался чем-нибудь.

И славно!

После ресторана они шли пить чай к Кире, благо это было совсем рядом.

Володька иной раз возбухал, говоря, что быть не может, чтобы две бабы без мужиков столько времени торчали в ресторане. Леля ничего не пыталась объяснять, а только напоминала о том, что мужчины собираются нередко без женщин и ничего, все жены только довольны, - хоть один день свободы в длинной веренице рабства.