Любовник № 1, или Путешествие во Францию - [23]

— Вы знаете, у них не такой хороший вкус, как в Париже.

— Не стоит меня обескураживать! Почему вы не занимаетесь моей карьерой в Америке?

К мясу она заказала изысканное бордо. Молодой человек рассматривал божественный напиток в бокале. Он меланхолически произнес:

— Я уехал из Америки и не хочу туда возвращаться.

И добавил, будто оправдываясь:

— Я не знал своего отца, но он был французом. Значит, я наполовину француз…

У него случайно вырвалась эта фраза. Дэвид никогда не думал искать своего отца. Но эта психологическая деталь вызвала живой интерес у Офелии:

— Вы даже не знаете, как его зовут?

Дэвид рассказал о встрече своей матери с французом во время сексуальной революции.

— Возможно, он где-нибудь во Франции. Может быть, за соседним столиком. Я ничего не знаю ни о нем, ни о его жизни.

Он сказал это с равнодушным видом. Но Офелия сняла очки и уставилась на него горящими от счастья глазами. Она вдохнула аромат бордо, прежде чем отпить из бокала. Помолчав, она положила свою руку на руку Дэвида и сказала:

— Я не хочу вас преждевременно радовать… но у меня есть идея, как вам помочь.

— В чем помочь? Забудьте об этом!

— Нет, дайте мне подумать. Поговорим об этом завтра!

Она снова надела свои черные очки, когда ей принесли ромовую бабу. Воткнув в нее свою вилочку, она опять нервно произнесла:

— Эти продюсеры хотят переспать со мной. Но как раз со мной этот номер не пройдет!

Но через минуту она уже выглядела усталой:

— Мне пора возвращаться в свою башню из слоновой кости.

Так Офелия называла студию, предоставленную ей ревнивым итальянцем. Собрав свои вещи, она уточнила:

— Завтра днем я на съемках для «Киберпланеты». Хотите поехать со мной на киностудию? Вот адрес.

Она нацарапала несколько слов на клочке бумаги и сказала:

— Я побежала, спокойной ночи!

Дэвид взял ее манто. У выхода его схватили за руку:

— Месье, вы не заплатили!

Метрдотель был в ярости. Дэвид с виноватым видом заплатил тысячу триста франков под насмешливыми взглядами проклятых поэтов. В Сен-Жермен он вернулся пешком, теряясь в догадках. Почему Офелия упрямо хочет видеть в нем богатого американца? Не теряет ли он время с нимфоманкой? Задетый за живое, он шел вдоль решетки Люксембургского сада, вспоминая об их прогулках. Конечно, она не сделала карьеры, о которой говорила, но ему нравилось ее упорство. Конечно, чудачества Офелии стоили дорого, но ведь в романах Флобера и Золя французские кокотки разоряли господ. Королева богемы должна быть немного сумасшедшей, ей положено иметь хорошее содержание.

Где категорически запрещено курить

Киностудия находилась в пригороде на севере. Выйдя из метро, Дэвид — в бежевом костюме — прошел под развязкой автомагистрали и дальше мимо складов компьютерных аксессуаров. Войдя во двор, он миновал два павильона из стеновых блоков, покрашенных белой краской: слева студия «А», справа студия «Б». В глубине двора застекленный холл вел в офисы. В приемной священнодействовала молодая телефонистка, одетая в какой-то огрызок платья. Дэвид сказал ей, что ждет знакомую. Она предложила ему сесть в пластиковое кресло и подождать. Из левого коридора внезапно появлялись торопливые мужчины в костюмах и галстуках, быстро пробегали через холл и исчезали в правом коридоре. Им навстречу попадались плохо выбритые типы в джинсах, идущие из правого коридора в левый. Некоторые оборачивались и кричали вдаль:

— Немедленно позвоните директору программ!

Офелия в своей черной накидке и тюрбане, придававшем ей сходства с индусской принцессой, приехала с опозданием на полчаса. Она принялась пудриться, вздыхая:

— Я больше не могу! Звонки, предложения. Все одновременно!

Неожиданно показавшийся из правого коридора мужчина в галстуке, обернувшись, выкрикнул:

— Позовите ко мне этого чертова режиссера рекламы!

Из левого коридора появился толстый тип в футболке, ковырявший пальцем в носу. Молодой сотрудник остановился перед ним:

— Франсуа. Ты гений! Какое счастье с тобой работать.

Тот заворчал. Офелия пристально посмотрела на него и пробормотала:

— Бедный Франсуа! Он делает вид, что не узнает меня. Какая неблагодарность…

Внезапно повеселев, она направилась к секретарше:

— Продюсер «Игры на миллион» ждет нас. Я Офелия Богема. Он пригласил меня на свою передачу.

Девушка распрямила голые плечи:

— Кандидаты не здесь. Здесь продюсерский центр.

— Я же говорю вам, что меня ждет продюсер.

— Продюсер в командировке. Кандидаты собираются во дворе, студия «А».

И она вновь погрузилась в свой кроссворд, а Офелия закатила глаза к небу.

Выйдя из студии во двор, они увидели ужасный спектакль. У входа в здание на импровизированной площадке среди массы прожекторов собрались около трех десятков человек, сидевших на школьных стульях. Спортсмены в тренировочных костюмах, служащие, лицеисты, пенсионеры, матери семейств вместе с детьми, они представляли собой нелестный срез всех слоев общества: некоторые жевали бутерброды, ожидая своей очереди. Когда Дэвид и Офелия вошли, их как двух дополнительных конкурентов в «Игре на миллион» встретили враждебные взгляды. Но высокий молодой человек в футболке с надписью продюсерской компании подошел к ним, протянул руку и сказал: