Любовная паутина - [14]

– Спасибо, ничего не надо, – произнесла она голосом, звучавшим не так твердо, как ей хотелось бы. – Джонас?

Это был скорее не зов, а вздох, но ясно слышимый в тишине комнаты. Эланна вдруг показалась ему такой маленькой, такой одинокой, что Джонас глубже засунул кулаки в карманы, чтобы не броситься к ней и не взять на руки.

– Да?

Предательские слезы сверкнули в глазах, хотя она и пыталась улыбнуться.

– Спасибо тебе. За все.

– Всегда к твоим услугам. – Его улыбка оказалась столь же натужной.

Эланна проводила Джонаса взглядом, прислушалась к его шагам на лестнице, к звуку бежавшей в кухне воды, потом глубоко вздохнула и набрала номер, который знала наизусть...

Джонас был уже на грани буйного помешательства. Прошло полчаса, а она все еще говорит по телефону. Сколько надо времени, чтобы проверить, был или не был звонок мистификацией, чтобы узнать, жив ее муж или нет? Бывший муж, твердо поправил он себя. Короткий брак Эланны с Митчеллом Кентреллом недействителен вот уже три года, с того момента, как государственный департамент официально объявил об убийстве журналиста.

Звонил не Кентрелл, уверял себя Джонас. Очередная шутка какого-нибудь безмозглого идиота. Через три коротких недели Эланна станет моей. Только моей. Навсегда.

Внезапно ему вспомнилось, как легкий свет надежды затеплился в ее глазах, когда она подумала, что это и вправду звонит Митч. Странная горечь, чем-то напоминавшая ревность, подкатила к горлу. Какого черта, разве может нормальный человек ревновать к призраку?

Он уже готов был подняться наверх, чтобы самому выяснить, что там происходит, как она внезапно появилась в кухне. Еще более потрясенная, хотя, казалось, куда уж больше?

– Это правда, – ответила она на безмолвный вопрос его потемневших глаз. – Митч жив.

Джонас помолчал, проверяя собственную реакцию. Наконец, поняв, что приступ буйного отчаяния ему не грозит, решил, что ничего не остается, как поддерживать в себе, по примеру Эланны, состояние тупого оцепенения.

– Понимаю. – Он налил ей кофе, который она попросила еще в спальне. Неужели прошло только полчаса, удивился Джонас, добавляя сахар и сливки, как она любила. Казалось, прошла вечность.

Они стояли в разных концах комнаты. Тяжелое сгустившееся молчание давило на них. Эланна чувствовала себя такой напряженной, будто ее тащат в противоположные стороны и вот-вот разорвут.

– По-моему, это не самая удачная мысль, – наконец сказала она, когда увидела, что он добавляет ей в кофе хорошую порцию бренди.

– Кофеин вызывает возбуждение. – Он подошел к ней с чашкой в руке. – А бренди смягчит действие кофеина. Тебе надо расслабиться, у тебя все еще такой вид, будто ты встретила привидение.

– Какой содержательный анализ... – Эланна взяла у него из рук чашку и, когда их пальцы соприкоснулись, ощутила прилив тепла, которое, как ей казалось, навсегда выветрилось из обоих еще там, наверху, во внезапно выстуженной спальне.

– Наверно, у меня такая манера говорить. Она опустилась в кухонное кресло и крепко оплела пальцами чашку. Потом отпила глоток, совсем не удивившись, что кофе крепкий и до сих пор горячий. Отличный. Все, что Джонас делал, было прекрасным и совершенным. Она видела, как он три раза замерял, прежде чем отрезать планку два на четыре, как он красил подоконники с сосредоточенностью, казавшейся почти неземной. А что касается цветных обоев в холле, то можно было ручаться головой, что никто не найдет стыков.

– Хочешь поговорить об этом? Бренди выполнил свое назначение, согрел кровь, смягчил болезненную дрожь в груди.

– Не знаю, что и сказать, – честно призналась она. Сев на корточки рядом с ней, он погладил ей большим пальцем щеку.

– Наверно, тебе лучше начать с того, откуда Митч звонил. – Джонас в очередной раз похвалил себя за то, что ему удается произносить имя соперника недрогнувшим голосом. – Насколько я понял, он не в Ливане.

– Нет. – Эланна глубоко вздохнула. – Он звонил из Германии. Мне еще не совсем понятно, как все было, но, освободившись, он как-то умудрился добраться до посольства. Его вывезли из Ливана и доставили в Германию два дня назад.

– Два дня? – не веря своим ушам, переспросил Джонас. – Понадобилось два дня, чтобы известить тебя?

– Очевидно, им требовалось время, чтобы допросить его.

Как ни боялся Джонас потерять Эланну из-за воскресения мужа, его разозлили замашки бюрократов, которые не сочли нужным немедленно известить ее.

– Это гнусно.

Она сделала еще один глоток целительного кофе с бренди.

– Именно так я им и сказала. – У нее вдруг пересохло в горле. – Государственный департамент даже сумел связать меня с Висбаденом, – осевшим голосом пробормотала она. – На этот раз мы с Митчем успели поговорить минут пять, прежде чем нас прервали.

– И как он говорил?

– Устало. Взволнованно. Он сыт по горло дипломатией, политикой и бюрократическими правилами. – Ей удалось чуть улыбнуться. – Митч всегда был не в ладах с правилами. Не сосчитать, сколько раз он нарушал комендантский час или ездил на территории, которые правительство объявляло нежелательными для журналистов. Своим отношением «где наша не пропадала» он постоянно ставил в тупик телевизионных боссов.