Любовная игра. Книга 1 - [10]

— Спасибо, Салли.

Она улыбалась, глядя, как, тяжело ступая, удаляется Ден.

— Все в порядке. Видишь ли, Гарон — любитель женских прелестей. Он хотел убедиться, что грудь у нее настоящая. И все же мне кажется, его больше заинтриговало то, что она так упорно не хотела снимать блузку в этой сцене… О Боже!

— Она не станет встречаться с ним. Она говорит, что влюблена в молодого человека, за которого собирается выйти замуж. Она мне сказала, что из-за него… скажем так, у нее переменилось настроение.

— Это хорошо. Дилайт действительно прелестна. Знаешь, я всегда любила Монику. Гарон был без ума от нее, когда они снимались в «Бианке», помнишь? В то время мы только поженились, и она дала ему отставку. Тебе не кажется, что Дилайт очень похожа на мать?

— Да. А я всегда был без ума от тебя. Разве я тебе этого раньше не говорил?

Пока устанавливали освещение и над ее лицом трудился гример, Сара видела, как Салли и Лью дружно смеются. Счастливая Салли, быть замужем за Гароном Хантом… и не беспокоиться за него. Ей было неприятно вспоминать, как она покраснела, когда Гарон сказал деловым тоном:

— Почему нам не попробовать еще — на этот раз без блузы, что скажешь, конфетка?

Сейчас он, приподняв одну бровь, вразвалку приближался к ней. Слава Богу, он не сердился на нее!

— Итак, нам предстоит еще одна попытка. И поскольку ты не собираешься снимать блузу, как насчет того, чтобы ради меня расстегнуть пару пуговиц?

Его голубые глаза смотрели пристально; их ясность почти загипнотизировала ее, когда он крикнул через плечо:

— Ден, давай сделаем так. Я начну расстегивать пуговицы, продолжая разговаривать с ней, — не волнуйся, деточка, соски останутся прикрытыми — и это поможет нам легче перейти к остальному.

Дилайт не смутилась бы! Дилайт, вероятно, беззаботно сбросила бы блузу, кто бы на нее ни смотрел. Сара прикусила нижнюю губу, и гример, сердито ворча, бросился восстанавливать блеск. Она попыталась безразлично встретить довольный взгляд голубых глаз Гарона.

— Хорошо, пожалуйста!

Это был шестой дубль, и, Бог даст, последний. Она могла играть. Игра была всего лишь притворством — шарады, пантомимы и переодевание в одежду взрослых, когда она была ребенком. Благодаря Моне это было у нее в крови. И, как она обещала Лью, она докажет это им всем — особенно Гарону Ханту.

Странно было видеть, как притворство становится почти реальностью, особенно если очень стараться поверить в него. Сара, которая в действительности была довольно робка и сравнительно неопытна, затерялась за более веселым и смелым образом Дилайт, которая, в свою очередь, играла Фран, сбившуюся с пути молодую женщину, которая выросла, хватая слишком много, слишком быстро. Дилайт освоила бы роль Фран и точно знала, как Фран реагировала бы на этого жесткого мужчину, который, казалось, разглядев ее сущность сквозь дерзкую вызывающую внешность.

Казалось, время проносилось мимо, словно волны света и жары. Сара слишком хорошо вошла в образ, хотя впоследствии считала, что, должно быть, сделала все от нее требующееся, даже в эпизоде с поцелуем, который совсем не походил на игру, когда ее губы были раздвинуты и больно прижаты к зубам, приглушая ее инстинктивное протестующее ворчание. Очнувшись, она встретилась с насмешливым взглядом Гарона. Его голубые глаза, казалось, видели сквозь тонкую шелковую блузу, как быстро бьется ее сердце.

Дрожащими пальцами Сара начала застегивать пуговицы, надеясь, что он не заметит. О Боже, он оставил застегнутой только одну пуговицу.

— Прекрасно! — сказал он почти вполголоса, не отрывая глаз от ее вспотевшего, раскрасневшегося лица. — Может быть, мы позднее переиграем эту сцену с некоторыми изменениями? Я позвоню тебе, детка.

— Конечно, — поспешно ответила она, надеясь, что ее голос звучал достаточно беззаботно.

Конечно, он пошутил. К тому же он не знает номер ее телефона. Но Гарон Хант поцеловал ее крепко и по-настоящему. Неудивительно, что женщины сходили по нему с ума.

Сейчас кругом толпились люди, и Гарон исчез. Сара вздохнула с облегчением, когда подошел Лью и увел ее.

— Ты играла великолепно, детка! Эта роль может стать началом совершенно новой карьеры, если ты только пожелаешь.

— Мистер Хант… Гарон… помог мне…

Зная, что следовало говорить с большим волнением, Сара, тем не менее, отвечала, как автомат. Сейчас ей хотелось лишь одного: уединиться где-нибудь, чтобы разобраться в своих чувствах. А что, если Гарон узнает номер ее телефона и позвонит. Как ей тогда поступить? Она не была избалована поцелуями, а этот, несомненно, был особенным! У нее до сих пор дрожали колени. И — о, проклятье! — конечно, она считала себя Дилайт. Не подумал ли он…

— Дилайт, разреши познакомить тебя с Салли Локвуд. Она давняя подруга Моны.

О Боже! Жена Гарона! Сара боялась покраснеть с виноватым видом.

— Ты играла очень здорово, милочка. Хорошо, что ты не позволила Гарону грубо с собой обращаться!

— О, спасибо! Я надеялась, что мои слабые нервы не подведут.

У Салли Локвуд была чудесная улыбка. Улыбка, которая понравилась Саре.

— Я думаю, нам всем приходится с этим справляться! У меня руки леденеют до появления перед камерами, и я помню, как забывала слова.