Любовь взаймы - [8]

Фрэнк взглянул на часы.

— Мы должны успеть в Афины на самолет, уже идет регистрация. Так что кончай дуться и собирайся.

Она лениво потянулась.

— Я не думаю, что мне следует ехать.

— Ты поедешь. Будь умницей…

— Я не дурочка какая-нибудь, и не говори со мной будто с пятилетней девочкой, — прошипела Зоя.

— Ну конечно же! Я и забыл… Передо мной сексапильная, эротичная и к тому же изощренная юная куртизанка, у которой очень милая мордашка, когда она дуется. Нет, тебе не пять лет, но ты ведешь себя как пятилетняя. Запомни: шаловливые, непослушные дети иногда получают звонкие шлепки по заднице. И если ты не хочешь, чтобы у тебя на щечках появились горькие слезки, то давай пошевеливайся. Зоя, советую тебе сейчас же слезть с кровати и быстренько собраться. Не выводи меня из себя, а то так отделаю, что не покажется мало.

Зоя задвигалась как механическая кукла. Дрожащими руками она вынула из шкафа ворох нижнего белья и бросила его на кровать.

Фрэнк прислонился к косяку двери, ведущей в ванную, и широко улыбнулся.

— Уверен, Зигмунд Фрейд сделал бы из этой сцены конфетку.

— Что? — вспыхнула Зоя. Это дикое выражение, «не покажется мало», эта словесная порка… Хорошенькое начало!

— С чего это ты первым делом взялась за нижнее белье? Ждешь чего-нибудь?

— Не того, о чем ты думаешь. — Она направилась за своими туалетными принадлежностями. — Женщины обычно укладывают… сначала нижнее белье.

— Боишься, что резиночка на трусиках может лопнуть?

— Нет, сейчас просто боюсь опоздать. Уйди, ради Бога, я хочу собираться в тишине. Он не двигался.

— Я думаю, ты собрала уже достаточно вещей, — подтрунивал Фрэнк. — Даже слишком. Там, куда мы едем, нет надобности ни в женском белье, ни во французских духах.

— Куда же мы едем? — щелкнула пальцами Зоя и саркастически протянула:

— О, я и забыла… в ад и обратно; видишь ли, мне там не приходилось бывать, так что просвети-ка меня, что брать, а что не брать. Может, я забыла положить асбестовые колготки?

— Они нам обоим вряд ли пригодятся, — парировал он, бесстыдно ухмыляясь. — Почему бы тебе не ограничиться восхитительным нагим телом? Оно прекрасно послужило тебе три года назад.

— Три года назад мне было два годика, а сейчас уже пять, и я стала на сотню лет старше, — фыркнула Зоя.

— Это прозвучало очень цинично из твоих уст.

— В таком случае один — ноль в твою пользу. А сейчас уйди с дороги, пока я собираюсь.

— Хорошо. — Он посторонился и услужливо открыл для нее дверь. — Маленькой сумочки… вот такой, как эта, будет достаточно. — Руками он показал размер поклажи: несколько футов.

— У меня такой нет.

— На нет и суда нет.

— Ты оставишь меня, наконец, в покое? Дай толком собраться. Или ты меня за дурочку принимаешь? При всем желании я не могу уложить всю свою одежду в сумочку вот такого размера, — она иронично повторила его жест.

— А мы можем попробовать. — Фрэнк вытащил полиэтиленовый пакет из кармана брюк. — Сделай одолжение, наполни вот этот пакетик.

Зоя схватила пакет и стала в него дуть.

— Горячим воздухом наполню. — Потом завязала его узлом и, хлопнув, вернула Фрэнку. — Возьми, может, пригодится.

— Милая, я не шучу, — проскрежетал Фрэнк, будто ему на зубы попал песок. — Мы поедем налегке, понятно? — Он выдавил из пакета воздух и протянул ей.

Зоя схватила пакет, сверкнув глазами.

— Ты что, серьезно? — С нее было достаточно этой дурашливой игры.

— Абсолютно. Ты найдешь все, что надо, по приезде на место, но для путешествия я бы хотел, чтобы ты взяла всего по минимуму, зубную щетку не забудь.

— Надо же, какой строгий! Может, мне в одних трусиках и отправиться? — Зоя недоверчиво прищурилась. Ее губы некрасиво искривились. Скрестив руки на груди, она решительно заявила:

— Я никуда не поеду с тобой, если ты сейчас же не скажешь, куда мы направляемся. Как все это понимать? Я не могу поверить, что ты не мог нанять какого-нибудь другого секретаря. Почему именно меня?

— Потому, что ты единственная, кого я хочу, — сказал он, четко выговаривая каждое слово.

Зоя почувствовала, что по всему ее телу разливается жар. Она достаточно часто представляла себе его возвращение в ее жизнь, первые его слова при встрече, которые будут означать влюбленность, озабоченность, желание примирения.

— Потому, что ты решил, будто сможешь располагать моим телом по первому требованию, а в придачу — и моими секретарскими услугами, — презрительно поправила она его.

— Вероятно, я мог бы взять других секретарш, причем по первому требованию, но я не уверен, что получу от них большое удовольствие. Ты действительно лучше всех, и надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду не стенографию.

Зоя прошла к выходу, и Фрэнк последовал за ней. Вот она остановилась около двери, открытой на балкон, и посмотрела ему в лицо.

— Полагаю, это комплимент?

— Да, — машинально ответил он. Она резко повернулась.

— Я не нахожу его удачным.

— Как знаешь, но слова означали именно то, что означали. — Он дотронулся до ее щеки, и она отпрянула. Фрэнк нахмурился. — Зачем ты так?

— Затем, что… я не хочу, чтобы ты дотрагивался до меня.

— Прежде ты не возражала…

— Это когда же? До того, как моя жизнь кончилась? — Она отвернулась. — Понимаешь, это нелепость. Я не хочу работать на тебя. И не собираюсь ложиться с тобой в постель. Ни за что!