Любовь в перемотке - [10]

- Эмили…ты не можешь уйти…не сейчас. Дай мне еще один шанс.

Мог ли хоть кто-нибудь отказать ему? После такого, Льюис Бруэл устроился покомфортней, отбросил свои отговорки и начал нормально со мной разговаривать.

- Что ты хочешь узнать обо мне?

Думаю, в этом раунде победила Эмили Маркус. Это сравняло счет за нашу первую встречу на кухне. Неужели я только что сбила спесь с мистера Льюиса Бруэла?

- Расскажи мне о своей семье…твоих родителях, братьях или сестрах…

Он улыбнулся моему вопросу. Казалось, Льюис был немного удивлен. Уверена, что большинство девушек хотели знать только о его деньгах и статусе.

- Без братьев, без сестер, только я. Я рос в Коннектикуте с моей мамой.

- Что случилось с твоим отцом? – Я не имею понятия, откуда у меня появилось столько нервов, чтобы спрашивать его об этом.

- Мой отец жил на другом конце улицы, сколько я себя помню. Они никогда не были женаты ни друг с другом, ни с кем-либо еще. Думаю, брак это просто не для них.

Я обратила внимание на то, как он рассказывал об отношениях своих родителей, пытаясь представить моих маму и папу не живущими вместе. Он не оставил не замеченной эту вспышку в моих глазах.

- Эмили, не расстраивайся из-за меня. У меня было нормальное детство, если исключить жизнь на обеих сторонах одной и той же улицы.

Я хотела спросить у него, почему его родители никогда не были женаты. Неужели он тоже не верил в брак? Это могло бы объяснить, почему у него было так много женщин. Но я не могла снова найти свою силу воли. Между нами снова повисло молчание. Сам он не стремился выдавать мне какую-либо информацию. Если я хотела узнать о нем больше, я должна была говорить. Что я должна была у него спросить? Почему он выглядел таким пугающим, когда смотрел на меня? Я забыла, как складывать слова вместе и составлять их в предложение. Я уже готова была спросить о его компании, когда он сам начал говорить:

- Пять лет назад мой отец умер от сердечного приступа. Теперь представь себе меня на его похоронах. Я только что потерял отца. Я все еще учился в школе бизнеса при университете Нью-Йорка. Я был в состоянии шока, мягко говоря. Адвокат моего отца подошел ко мне и сказал, что он оставил завещание. Отец оставил мне в наследство свой дом и свой дорогой классический Ягуар, - он перестал говорить и посмотрел на меня. – Надеюсь, я не наскучил тебе, рассказывая все это. Ты все еще здесь, Эмили?

Я ждала каждого слова с жутким нетерпением. Как он мог предположить, что это было скучно? Он мог описывать мне биохимическую реакцию, и я проглатывала бы и это.

- Да, конечно, я с тобой. Мне интересно слушать о твоей жизни. И мне жаль твоего отца.

- Спасибо. Мне нравится рассказывать тебе о своей жизни. Ладно, вернемся к моей истории. На следующий день мы с мамой пошли к адвокату, мистеру Воксмену, чтобы зачитать завещание. Он сказал мне, что я и мама - его единственные наследники. Я получал две трети от его имущества, что, к удивлению моей мамы, оказалось гребаным куском дерьма. Мое наследство включало больше двадцати строений по всему Нью-Йорку. Эмили, ты и представить не можешь, как мы с мамой были изумлены. Это был настоящий взрыв; мы поднялись от среднего класса до богатейших людей в мгновение ока. Мы никогда не знали ни об одном из его вложений или о его имуществе. Эрик Бруэл был богат. Мы знали его как бухгалтера, спокойно обитающего на своем среднем уровне достатка. Единственным его поводом похвастаться был классический Ягуар 1952 года XK120 Roadster и способность заплатить за мою учебу. Я узнал, что он приобрел эту собственность в шестидесятые и семидесятые, а сейчас это самые престижные здания в Нью-Йорке. Только потом я понял, что недвижимость – это мое призвание.

Я была шокирована всей этой информацией, которую он мне сказал. Я боялась, что он перестанет говорить, поэтому слушала его молча.

Льюис продолжал:

- Когда я окончил школу бизнеса, я открыл свою компанию недвижимости и начал с тех сбережений, которые накопились у меня за эти годы. Я все еще сохранил некоторые деньги, которые оставил мне отец. Это мой фонд на «черный день», - сказал он, сексуально подмигнув мне.

Было очень интересно услышать о том, как Льюис был никем в мире большой недвижимости и как он добился всего самостоятельно. Если бы у меня был дом, я бы попросила его заняться продажей. Черт. Я бы позволила ему делать с ним все, что он посчитает нужным.

- После того, как у меня не получилось заполучить ни одного важного клиента или заработать деньги, спустя несколько лет, я решил, что пора продать несколько отцовских зданий. Отдавать их на рынок было тяжело. Это было подобно тому, как если бы я продавал часть себя.

Его голос был глубоким и уверенным. Могло ли что-то на самом деле быть сложным для этого нереального супермена, сидящего рядом со мной? Когда он сказал часть себя, мне хотелось потянуться и притронуться к нему. Я вечность могла слушать, как он говорит. Все, что он делал, говорило мне о нем самом, и сейчас я была возбуждена как никогда в своей жизни.

- За последние три года моя компания продала в Нью-Йорке недвижимость более чем на пятьсот пятьдесят миллионов долларов. И половину из этих продаж составляют те здания, что оставил мне отец.