Любовь в наказание - [8]

Владислав всю дорогу упорно молчал. Но когда они приехали к нему домой, и Олеся вытащила из-за пазухи потустороннего детёныша, не сдержался:

— Это то, о чём я думаю?

— Если ты думаешь о гаргульях, то да.

— Понятно. От меня чего ты хочешь?

Его ледяной тон подтвердил её опасения. От неожиданности Олеся опешила.

— Мне тоже понятно, — с горечью ответила она, пытаясь совладать с волной отчаяния. Дрожащими руками они бережно взяла в руки детёныша и положила его обратно за отворот своего плаща. Гаргульёныш тотчас вцепился своими острыми коготками ей в кофту, словно испуганный котёнок.

Олеся поймала себя на мысли, что именно так она к нему и относится. То, что этот детёныш даже отдалённо не походил на милое пушистое существо, её абсолютно не волновало.

— И куда же ты собралась? — каким-то безразличным голосом спросил её Владислав, и его лицо вновь превратилось в холодную маску.

— Тебя это уже не касается. Сама разберусь.

— Да, ты большая девочка и способна сама о себе позаботиться. Но куда ты уносишь его? — спросил он, сделав акцент на последнем слове. — Неужели ты думаешь, что я не позабочусь о бедном существе, которое по твоей прихоти доживает последние часы?

— По прихоти?! Да его хотели убить!

— Да? А теперь он будет умирать здесь. Очень гуманно.

— Я думала ты меня поймёшь и…

— А когда ты начнёшь меня понимать?! Я же говорил тебе, просил по-хорошему не приносить оттуда никого и ничего! Тебе наплевать, что ты всех подвергаешь опасности. Я даже вообразить не могу, что будет, если её увидят!

Все обвинения Владислава были справедливы, поэтому и прозвучали для неё словно пощёчина. Её поступок, не смотря на его внешнее благородство, выглядел уже совсем в другом свете.

После их встречи Владислав терпеливо делил с ней все «прелести» сверхъестественного существования. А сейчас он на неё очень злился. Но, несмотря на демонстративную холодность, всё же он её любит. Во всяком случае, пока…

Надо доказать Владиславу, что её поступок действительно достойный. Пускай опрометчивый, но, как говорится: всё хорошо, что хорошо кончается. И поймёт он это только в том случае, если гаргулья выживет.

Неожиданная мысль пробежала в мозгу подобно бегущей строке. Олеся резко встала и чуть не задохнулась от накатившей на неё безысходности. Она вдруг с предельной ясностью поняла, что собирается сделать то, о чём она в дальнейшем сильно пожалеет. Но другого выхода не было.

— Что задумала? — В голосе Влада уже не чувствовались металлические нотки.

— Буду исправлять свои ошибки.

— Каким образом, если не секрет? Олеся, запомни. Есть поступки, которые просто невозможно исправить. Этот как раз из таких. Хотя, если ты отнесешь гаргулью туда, откуда принесла, тогда…

— Нет. Для неё это верная смерть. Очень прошу, оставь её у себя хотя бы на денёк-другой.

— Что сделано, то сделано. Давай оставим всё как есть. Я понимаю, гаргулья довольно симпатичная, мне её тоже жаль. Но ты сама знаешь, что с ней будет. Помнишь, как за секунду исчезли райские рыбки, испарились в воздухе без следа?! Существа из потустороннего мира не могут здесь выжить. И это правильно!

— Правильно?! А где жить таким как она? Я по себе знаю, как тяжело приходится белым воронам. Я найду способ, чтобы гаргулья не погибла как все остальные. Рыбки прожили чуть больше суток. Значит, у меня есть ещё время. А потом я подыщу для неё лучший мир.

— Олеся, куда ты уходишь? — Владислав подошёл к ней и, быстро обхватив в кольцо своих рук, с силой прижал её к себе. — Не отпущу.

Он целовал её шею, нежно касался губами её висков, глаз, уголков губ. Горячее дыхание Владислава обжигало кожу, даря восхитительное удовольствие.

Олеся чувствовала, как земля уходит из-под её ног, как она растворяется в его объятиях, превращаясь в податливое безвольное существо. Она прекрасно понимала, чего он добивается — Влад не раз прибегал к этому способу. Но тогда всё было по-другому, другие причины, другие цели.

Олеся решительно освободилась из его цепких объятий, понимая, что если не сделает этого сейчас, то уже не сделает никогда. Быстро прошла в прихожую, моментально нашмыгнула свои растоптанные туфли и выскочила в подъезд. Она бежала вниз по ступенькам, с горечью размышляя о том, что совсем недавно она таким же способом убегала от незнакомца со шрамом. А сейчас она спасалась бегством от Влада, самого любимого для неё человека!

Олеся подходила к зданию института. Ещё никогда за то непродолжительное время учёбы, ей настолько не хотелось сюда идти. Но она должна найти незнакомца!

А вдруг его здесь нет? Зачем ему торчать среди студентов, если она сегодня не появилась? И Олеся вдруг с предельной ясностью поняла, что не знает о нём совершенно ничего. Абсолютно ничего, даже имени!

Олеся невольно остановилась. Враз нахлынула волна беспомощности и собственного бессилия. Она стояла около парадного, не зная, что ей делать дальше.

— Я уже заждался. Как долго ты соображаешь. — В голосе незнакомца чувствовалась пренебрежительность и откровенная высокомерность.

Он не спеша приближался к ней. Угольно-чёрное пальто классического покроя выгодно подчёркивало достоинства его фигуры. Нарочитая небрежность в движениях, спокойствие и красивое холеное лицо производили неизгладимое впечатление.