Любовь согласно Йозефу - [2]

Наиболее вероятно, что все дело было в целой охапке обстоятельств: сентябрьская жара, привлекательность этой девушки, то, как она отнеслась к его конфузу, и особенно то, что ей нравилось слушать Йозефа, который мог вещать довольно занимательно, если, конечно, вам по нраву сам предмет. Даже в Праге люди нечасто развешивают уши перед мясниками – независимо от того, насколько последние могут быть вдохновенными.

Йозеф не был особенно речистым, но тем вечером у девушки, ошеломленный загадочным запахом, он не мог закрыть рот. Завернутый в ее шелковый халат в ожидании, когда подсохнут трусы и брюки, с пивом в руке, Йозеф спросил ее об этой смеси тоника для волос, виверры и амбры, плавающей в ее комнате. Она не смогла ответить, но он заметил, что сам вопрос для нее был не всецело внове. Кто-то задавал его до этого. Возможно, много раз. Потому что она просто улыбнулась и покачала головой, как будто это был ее секрет.

Тем вечером Йозеф сообщил девушке, что мясо тоже имеет свои ароматы, которые зависят от различных факторов, от сорта до возраста животного, наряду с более утонченными палитрами жировых прожилок, структуры ткани, упругости и цвета. Возьми тушу молодой говядины, отрубленные позвонки спинного хребта мягки, красны, губчаты и увенчаны щедрыми хлопьями жемчужно-белого хряща.

“Господи Иисусе!” – сказала она.

Ткань постного мяса соотносится с выпуклостями мускульных связок. А еще не

забудем цвет, который варьирует от бледно-розового к насыщенно-темному,

происходящему от концентрации гемоглобина, или, говоря о жире, лишенном сального

или масляного вида наружности, – от белого до сливочного. Телятина – суховатая,

серовато-розовая, упругая… Или взять свинину… Есть нечто определенно сексуальное в

окороке молодой хавроньи весом с центнер – мускул там эластичен и розов, мясо -

высший сорт. Так это и должно быть – сексуально. Таково различие между безобразным

и прекрасным, уродливым и отмеченным милостью Божьей, поляризация жизни,

движение от одного предела до другого: от мускула окоченевшего к мускулу

потовыделяющему, в котором белки денатурированы, а структура открыта. Жизнь и

счастье. То же самое и с музыкой. Хорошая музыка сексуальна. Разве это не

производное интуитивного эзотерического знания, чувство, возможно, забытый

инстинкт, рвущийся на поверхность? Озарение, что на нежность мяса влияет состояние

мускула либо количество посмертных сокращений, которые произойдут. Температура,

при которой хранится туша, надрезы, которые уменьшают мышечное напряжение, пропорция соединительной ткани… Осознание неизбежного: что кровообращение прекращается, что отсутствие кислорода вызывает распад углевода. Трупное окоченение, критическое падение водородного показателя, небытие.

“Ясно”, – гладя его брюки, сказала девушка слегка дрожащим голосом.

“Что-то не так?” – спросил Йозеф.

Она перегнулась, дотянулась до его бутылки и сделала глоток. “Нет, все в порядке, – ответила она. – А вы – поэт”.

“Нет, я мясник”.

“Ох”, – она почти поперхнулась, но сумела проглотить и произвела серию хихиканий пополам с рвущимся из нее смехом.

“С вами все в порядке?”

“Мясник, – произнесла она, гогоча во все горло. – Мясник! О боже! Мясник… Нет, все в порядке, все отлично. Просто, отымей меня Господь, не могу поверить, вот и все. Прости. Нет, я серьезно. Видишь ли, я ведь не знала, кто ты такой, и в один момент… то, как ты про все это говорил… в какой-то момент решила, что ты маньяк, который перережет мне горло или что-то в этом духе".

Не много чего другого произошло той ночью. Если и было нечто в воздухе – возбуждение, возможность, молчаливое обещание, магнетизм – все это сейчас ушло необратимо, сменившись простой, безопасной, трезвой реальностью.

Чувствуя себя несколько униженно, Йозеф натянул брюки, сказал спасибо и ушел. Она не попыталась его задержать, не пригласила заходить. Выглядело даже так, будто в последние минуты она внезапно потеряла к нему интерес и захотела, чтобы он ушел как можно быстрей. На пороге, когда Йозеф заколебался на секунду, она несильно толкнула его вперед и закрыла за ним дверь. Исполнилась презрением к профессии или просто, если такое возможно, загодя увидела, что наступает?

Какая бы химия между этой парой ни имела место в комнате той ночью, есть углы, не доступные для дилетантов, для умов тупых и незатейливых, лишенных способности маэстро увидеть тонкую незримую линию, за которой кончаются отбивные котлеты по-французски и начинаются они же по-английски. Поскольку взрыв ее хохота стал именно той искрой, которая воспламенила желание и страсть. Как та щепоткой соли, которая выявляет вкус колбасы.

На следующий день, когда его подмастерье, тупой круглолицый парнишка, который полагал, что косичка и серьга придают ему крутой вид, забыл наточить ножи, Йозеф впервые не отвесил ему подзатыльник. Не сказав ни единого слова, он вынул ножи из их стояка и провел с час, затачивая их собственноручно, правя с осторожностью на точильном камне, потом на маслянистом оселке, проверяя лезвия большим пальцем и затачивая снова, пока не стали, как должны были быть. И когда мальчишка подошел с извинениями, Йозеф только слегка усмехнулся, но не сказал ничего, в связи с чем ученика замутило от страха.