Любовь решает все сама - [8]

Они чуть не столкнулись с медсестрой, которая несла поднос с шприцем для внутривенного впрыскивания.

– Всех посетителей на минуту прошу выйти, – распорядилась сестра и впорхнула в палату с вопросом:

– И как мы себя сегодня чувствуем, мистер Логан?

Сет, несомненно, заметил иглу сразу же. Мелоди слышала, как он ответил:

– «Мы» просто здорово звучит. Очень вам благодарен. Значит, вы можете взять эту иглу и воткнуть себе в собственную ляжку, потому что к моей вы и близко не подойдете.

На мгновение Мелоди развеселилась: забавное взяло верх над раздражением, злостью; она прыснула, не сумев удержаться.

– Рад, что у вас так развито чувство юмора, – суровым тоном заявил Джеймс Логан. – Будем надеяться, вы не лишитесь его в ближайшие несколько дней.

– Почему бы это должно постигнуть меня? – спросила Мелоди более беспечно, чем у нее на самом деле было на душе. – Ваш отец на пути к выздоровлению. Солнце снова светит, и что еще? Посмотрим-ка. Ах да! Я нашла свое пальто и сумочку на том самом месте, где их оставила, что возрождает мою веру в прирожденную порядочность и честность людей. Да, это также напоминает мне о… – Мелоди выудила из бумажника чек и, подняв руку, вложила Джеймсу в нагрудный карман его шикарного пиджака морского покроя. -…О том, что я должна вам за такси.

Джеймс наблюдал за движениями ее руки с удовольствием не меньшим, чем то, которое испытывает человек, обнаруживший ползущего у себя на груди таракана. Мелоди даже не пыталась на этот раз подавить снова вырвавшийся у нее смешок.

Холодные глаза Джеймса Логана опять обшарили ее лицо.

– Посмотрим, – пообещал он, – кто будет смеяться последним.

Не желая показать, каким зловещим она нашла его замечание. Мелоди одарила Джеймса своей самой солнечной улыбкой.

– Старайтесь хоть иногда быть благожелательным, мистер Логан. Вы будете поражены, насколько лучше при этом себя почувствуете, насколько добрее станет окружающий мир по отношению к вам. Вы когда-нибудь слыхали: «И как хотите, чтобы с вами поступали люди…»?

Это не были пустые слова. Мелоди искренне верила в подобные истины, соответственно строила свою жизнь в согласии с их простой философией. Но добравшись в понедельник до Кошачьего ряда, она вдруг подумала, что, вероятно, эти мудрости в конце концов лишь избитые места.

Все владельцы других магазинчиков ждали ее, собравшись у балюстрады на площади: Ариадна и Хлоя, Эмиль, Джастин, Роджер, супруги Чанковские. По их лицам было видно, что неприятности сыпятся как из мешка.

– Наконец-то ты приехала, – приветствовала ее Хлоя, хозяйка магазинчика дамского белья через пару дверей от Мелоди. – У нас серьезные проблемы.

– Корреспонденты толкутся в дверях уже с восьми часов утра, – сказал ей Эмиль Лемарк с более заметным акцентом, чем обычно, – верный признак того, что этот всегда невозмутимый канадец французского происхождения выбит из седла. – Они раздувают, как могут, происшествие субботнего вечера, Мелоди.

– Они требуют заявление для печати, – сообщил Роджер. – Задают коварные вопросы, но мы решили воздержаться от любых комментариев до твоего прибытия. Как дела у пострадавшего старика? Он выживет?

– Только бы он не умер, – заявила Хлоя. – Меньше всего нам нужно, чтобы наши имена появились, набранные огромными буквами, на первых страницах «Порт-Армстронг ситизен». Я уже просто-таки вижу, как это будет выглядеть! – Хлоя развела рукой. – Мы прочтем: «Один из „нежелательных“ погибает под колесами лимузина во время благотворительного вечера». Едва ли скажешь, что это полезно для нашего бизнеса, верно?

– Ты будешь вне себя от радости, Хлоя, когда узнаешь, что Сет Логан жив и выказывает все признаки выздоровления, – сказала Мелоди, совершенно не скрывая, что она рассержена. – Хотя ты проявляешь интерес к старику не из добрых побуждений. А насчет корреспондентов – впустите их, сделайте им заявление, раз уж они хотят. Нам скрывать нечего.

– Может быть, – деликатно предложил Эмиль, – лучше всего поговорить с ними тебе, милая. В конце концов бал-маскарад – это была твоя идея. – Эмиль пригладил свои и без того великолепно лежащие волосы, улыбнулся, подбадривая ее. – Ведь у тебя такая очаровательная искренность.

– Только не устраивайте из этого заварухи, – предупредил Роджер. – Надо, чтобы из переделки мы вышли овеваемые ароматом роз, а не запахом скандала.

Ариадна зевнула, повела своими неотразимыми греческими глазами.

– Столько шума из ничего, – промурлыкала она, адресуя Фредерику Чайковскому свою самую сексуальную улыбку. – Я вас спрашиваю, чем они могут мне навредить? До Рождества я продала столько меховых манто богатым неверным мужьям, пытающимся успокоить больную совесть, что мне теперь неважно, если никто не купит ничего, кроме меховых наушников, до следующей зимы.

Мелоди заметила, как Анна Чайковская впилась подозрительным взглядом в своего супруга, и ей захотелось придушить Ариадну на месте. Чанковские прибыли в Северную Америку из родной им Польши двенадцать лет назад, имея статус беженцев, и трудились изо всех сил во имя процветания своего дела – производства ирисок и шоколада. Мелоди была уверена, что ни у одного из супругов не было ни энергии, ни желания заводить связи на стороне. Однако Ариадна безжалостно дразнила Анну Чанковскую, нахально флиртуя с Фредериком, как и со всеми остальными мужчинами, попадавшимися на ее пути.