Любовь под снегом - [57]

– С тобой все в порядке? – забеспокоился Александр, углядев непонятную реакцию девушки, но та лишь закрыла глаза и угукнула. – Марина, посмотри на меня немедленно! – приказал директор, не парень.

Маришка сделала пару глубоких вдохов-выдохов и открыла глаза. Зрачки почти полностью скрыли радужку, губы припухли и покраснели.

Саша все понял. Он и сам с трудом взял себя в руки. Воспоминания о том дне сводили с ума, кружили голову. Затем маленькая чертовка пробралась в его сны и творила там такое!

– Черт! – выругался Александр, которому резко стали тесны брюки.

– Взлетели, – прокомментировал вслух кто-то из пассажиров, и мужчина посмотрел в иллюминатор. Привычный скучный бело-серый приморский зимний пейзаж, ничего интересного.

– Всегда поражаюсь, насколько у нас красиво летом, и как тоскливо зимой. Такое все серое, – Маришка тоже смотрела на стремительно удаляющуюся землю, – унылое. Поэтому все, кто могут, и летят зимой в Таиланд или еще куда.

– В тайге зимой красиво, только морозы жуткие.

– Ой, – оживилась девушка, – сейчас тебе расскажу про тайгу и ее морозы. Мы как-то сняли дом в Партизанском районе, чтобы отпраздновать Новый год. Сам понимаешь, студенты – не самая платежеспособная компания, поэтому дом больше выбирали по нашкрябанной сумме, а не по прочим параметрам. Ну, вроде бы все обговорили, всем все понравилось. Хотя о чем я? Даже не знаю, кто там этот дом из наших снимал. Ну да ладно. Представь, сперва мы тряслись пять часов в автобусе. Пять, Карл! – ткнула пальцем вверх Маришка и выпучила голубые глазищи. – Потом шли час или полтора пешком! Кое-где по колено в снегу! Да еще и с сумками, набитыми салатами, бухлишком и прочей снедью.

Девушка резко замолчала. Поняла, что увлеклась и перешла на привычный ей сленг. В присутствии Александра хотелось казаться все-таки взрослее и разумнее, поэтому дальше продолжила рассказывать уже помедленнее, подбирая слова:

– Идем, а вокруг красотища страшная! У нас, сам знаешь, деревья в городе в основном лиственные, а там кедрач, ой, ну ты понял.

Мужчина действительно понял, отчего она замолчала, и что именно ее смутило.

– Мариша, кедрач – это не ругательство, это обычное нормальное слово, но если тебе не нравится, то можно кедровником называть.

– Кедрач привычнее, все так говорят, – оправдалась девушка. – Так вот, пришли мы к этой базе, а там красота невероятная: небольшие домики деревянные, с шапками снега на крышах, дымком из труб, елочки маленькие, будка с собакой, банька. Снег такой белый, чистый, аж блестит! Мы воспрянули духом, радостными козликами проскакали к управляющему, затем – в домик. Ну, там простенько, но чистенько, нам достаточно. Разложили, разлили, развеселились. Время уже к полуночи, мы приготовили бокалы – пластиковые, но все-таки бокалы, не из стаканов же пить в новогоднюю ночь, – вышли на улицу, парни приготовили фейерверк, стоим, смеемся, ждем.

– В тайге ночью? Холодно, наверное, было, – мужчина заинтересовано слушал. Его студенческие, а точнее, курсантские будни, были далеко в прошлом и рассказ девушки будил подзабытые, но безумно приятные, воспоминания.

– Ага. И тут одна девчонка как заорет: «Глаза!». Ну, мы, ясное дело, нашугались до полусмерти, там же и тигры, и медведи есть. Мало ли, вдруг шатун какой объявился. Заскочили на крыльцо всей толпой и давай всматриваться в кусты.

– Тигр? Серьезно?

– Да какой там тигр! Богатая фантазия! – Маришка заливисто расхохоталась.

– Но от крыльца вы, наверное, отходить все равно потом боялись.

– Конечно. Но пришлось. В общем, извини за пикантную подробность, не знаю, как там это произошло, но у нас в домике сломался унитаз, – понизила девушка голос до чуть свистящего шепота. – Как ты понимаешь, чинить его было некому и нечем. Как потом оказалось, не все так просто, поэтому нам его и на следующий день не сделали. Пришлось ходить в избушку на курьих ножках.

– А сколько градусов было? – Александр в ужасе скривился, что такое ночь в тайге знал не понаслышке и выгнул бровь – так, как ей нравилось.

– А вот это самое интересное. Догадайся, где висел градусник!

– В туалете?

– Тю, так неинтересно! Ты там был что ли? – Маришка искренне негодовала его смекалке и ответила только, когда мужчина покрутил головой из стороны в сторону: – Сорок три градуса!

– Сколько? – поперхнулся Александр. – Сорок три? Бррр!

– Не то слово! Там мало того, что надо было с духом собраться, чтобы туда вообще добежать по ночному лесу, еще и найти в себе силы распаковаться. Хорошо хоть не дуло из всех щелей.

Маришка вспомнила, как она среди ночи бешеным зайцем по сухому, хрустящему от мороза снегу поскакала в туалет, в одно мгновение, чтобы не передумать, скинула штаны лыжного костюма, села и… сзади послышался ужасный шкрябающий звук. Воображение тут же нарисовало двухметрового тигра, когтистой лапой пытающегося открыть деревянную в данном случае банку тушенки. Дверь изнутри запиралась на чисто символический проржавевший до неприличного состояния малюсенький крючок, и Маришка решила, что вцепится в дверь и будет орать до победного, пока тигр не сбежит или помощь не подоспеет. Укутавшись обратно, девушка прислушалась к ночному лесу. Издалека доносился шум их компании, там было тепло и весело. Но рядом, рядом никого не было. Из людей. А методичное шкряб-шкряб, шкряб-шкряб прямым текстом намекало, что девушка здесь не одна.