Любовь по плану - [21]

— А где Том? Он, кажется, был с вами? — холодно поинтересовалась она, не выдавая всех своих эмоций.

— Полагаю, он не захотел смущать вас. — Джереми, усмехнувшись, посмотрел ей прямо в глаза. — Том — мастер на такие штуки. Как говорится, в тихом омуте черти водятся.

— Смущать меня? Ну что вы, мне совершенно все равно, с кем вы целуетесь! — заявила Мириам.

— Если быть точным, инициатива была ее, не моя, — спокойно уточнил Джереми.

— Да, но вы не возражали, — отрезала Мириам, вся дрожа от возмущения. — Вы отвечали на поцелуи этой женщины, согласитесь!

— Вас это волнует?

— Нисколько, — ответила Мириам, стараясь не замечать его проницательного взгляда.

— Почему же вы злитесь?

Мириам хотела было возразить, но поняла, что прозвучит это неубедительно. Она стиснула зубы, потом как можно спокойнее ответила:

— Я не думала, что вы так демонстративно будете показывать всем, что я для вас не более чем экономка и нянька и совсем не заслуживаю вашего уважения как жена.

— А вы хотите, чтобы мы притворялись на людях, будто любим друг друга? — с насмешкой и презрением возразил он. — Изображали искреннюю привязанность?

— Нет, не хочу, — запротестовала Мириам. — Но зачем же делать из меня посмешище? И как все это скажется на Джонни, вы об этом подумали?

— Вы носите мою фамилию, уже одно это заставит всех уважать вас, — заявил Джереми.

— И сплетничать за моей спиной.

— Неужели вам не все равно, что говорят люди?

— Не хочу, чтобы Джонни страдал, вот и все.

— Постойте, да вам просто обидно, что я до сих пор не поцеловал вас. А вы ведь очень привлекательны, — задумчиво произнес Джереми и посмотрел ей в лицо. Странный блеск его глаз взволновал ее.

— Мне нужно лишь уважение, не более того. — Мириам вдруг почувствовала, что ее влечет к этому человеку, стоящему так близко, влечет его сила и мужественность.

— Хотите сказать, что и не надеялись быть первой женщиной, которую я поцелую после возвращения домой? — откровенно насмехался Джереми.

Мириам вспыхнула. Он даже не поцеловал ее тогда, после регистрации их брака, ради приличия не пожелал сделать то, что должен сделать жених.

Джереми осторожно коснулся пальцем ее зардевшейся щеки. И она тщетно попыталась сделать вид, что его прикосновение нисколько ее не волнует.

— Я должен исправить свою ошибку.

Широко распахнутыми глазами Мириам уставилась на него. А Джереми неторопливо обнял ее и прижал к себе, не обратив никакого внимания на слабую попытку воспротивиться ему. Он был намного сильнее, так что ничего не оставалось, как только позволить ему поцеловать себя. Холодность — только этим она могла показать ему свое безразличие.

Прикосновение его губ заставило Мириам вздрогнуть. Она не ожидала, что поцелуй такого бесстрастного на первый взгляд мужчины может быть столь горячим и нежным. Она была готова ожидать от него всего, чего угодно, но только не нежности…

Джереми был, несомненно, гораздо опытнее ее. Мириам с трудом приходила в себя. Она была настолько ошарашена, что даже не могла вспомнить, ответила ли на поцелуй. По всей видимости, да. Джереми глядел на нее сверху вниз и был явно доволен ее реакцией. Подрагивающие плечи, прерывистое дыхание — все говорило о том, что равнодушной он Мириам не оставил.

— А вас, похоже, давно не целовали, — заметил он, выпуская ее из объятий.

— Да. — Откуда она нашла в себе силы ответить?

Это и верно было очень давно, потому-то его поцелуй и потряс ее. Отбросив ложную стыдливость, Мириам не стала бы отрицать, что ей приятно целоваться с мужчиной, хотя это не всегда было столь волнующе.

— Какая жалость, — заметил Джереми. — Однако немного практики, и вам не будет равных. — Его красивое лицо опять приняло невозмутимое выражение.

И как он только может оставаться таким спокойным! Глухое раздражение медленно поднималось в Мириам. Существует ли в мире хоть что-нибудь, к чему он не безразличен? Резко повернувшись, она направилась в кухню, небрежно бросив через плечо:

— Пойду помогу миссис Хезеринфилд приготовить обед.

— Где Аннабелл и мальчик?

— Джонни, — поправила его Мириам. — Джонни и Аннабелл играют в мяч во дворе.

В кухне уже вовсю кипела работа: тетушка готовила изысканный обед, основным блюдом которого должен был стать окорок, запеченный с ананасами. Розалинд заметила, что Мириам оживлена и на ее щеках играет румянец, но ничего по этому поводу не сказала. Мириам рьяно взялась за работу, стараясь доказать этой женщине, что она отличная хозяйка, так что вспоминать о поцелуе у нее времени просто не оставалось.

Когда все приготовления к обеду были закончены, Розалинд Хезеринфилд сказала:

— Я велела Уильяму, нашему садовнику, отнести вещи в вашу комнату. Я бы их распаковала, но думаю, что вы должны это сделать сами.

Слова тетки хозяина дома прозвучали так многозначительно, что только глухой не услышал бы скрытый под вежливой оболочкой истинный смысл: лучше бы их вовсе не распаковывать.

Но Мириам сделала вид, что ничего не заметила, и решила сменить тему:

— Спасибо… У вас прекрасный сад.

Розалинд хмыкнула. Приподняв крышку кастрюли, чтобы проверить, сварились ли овощи, она произнесла:

— Клетки бывают и золотые.