Любовь, опять любовь - [69]

— Чем я здесь занята? Нет, Сара, не надо гадать…

Вернувшись, она доложила, что «Жюли Вэрон» идет все с тем же успехом, что уже есть заявки на следующий год. Работа занимала весь световой день, вечера Мэри проводила с больной матерью, состояние здоровья которой неуклонно ухудшалось, а Сара покупала омолаживающие кремы и всякие молодежные одежки.

«Знать не хочу, что мне снилось сегодня. Проснулась в слезах. И не могла их унять. Почему?

Все тот же вопрос: почему я долгие годы жила спокойно и уютно и вдруг переполнилась вожделением, стремлением, жаждой — чего? Без чего мне так неймется? Что жжет в темноте ночи тело, будоражит сердце и голову, заставляет тосковать по теплу, по поцелую?..»

Годами, не помышляла она ни о замужестве, ни о сожительстве, ни даже о встречах с мужчиной. Теперь же в воображении ожили спавшие глубоким сном фантазии. Сара осматривалась, искала кого-то, с кем можно разделить эту ношу. Забытые, похороненные «я» всплывали на поверхность, как лопающиеся пузыри, обжигали разлетающимися брызгами, напоминали о себе. Она казалась себе куколкой, прилепившейся к ветке, внешне как будто сухой и мертвой, внутри же заполненной какой-то смесью, оформляющейся в живое существо, в насекомое, в бабочку…

Генри оторвался от Питсбурга и «Саломеи», прилетел на уикенд выбрать новых Поля и Жюли.

Встреча с Генри — ощущения ребенка, подхваченного ласковыми руками, о которых он давно мечтал. Услышав голос Генри и увидев его улыбку, нежную и ироническую, Сара в тот же миг влюбилась. Интересный момент, когда один мужчина выскальзывает из сердца и его место тут же занимает другой. Долой Билла! Страдания ее не имели с ним ничего общего. Как не имели они ничего общего и с Генри. Ноша желания надежно спрятана внутри, как полостная опухоль, ждет своего часа. А когда появляется «он», скрытая любовь выплескивается, проецируется на возникший объект… убираясь обратно в случае несовместимости характеров, матриц, гепггальтов — или каких там еще терминов напридумывали ученые бороды да лысины? И снова уходит в подполье, продолжается латентный период, спячка, ожидание…

Радостно ей было с Генри. Радостно, невинно и легко. Невинно? Когда жгло ее невидимым пламенем изнутри…

Всю субботу и воскресное утро Генри, Сара и Стивен, а также Рой и Мэри за боковым столом заседали в пыльной церкви, наблюдали за воплощением Поля и Жюли в вереницу молодых людей, облаченных в одежду спортивного типа и кроссовки. Молодые люди произносили слова, с которыми срослись Молли Мак-Гвайр и Билл Коллинз. Девушка с флейтой дополняла и оживляла картину. Но фрагменты музыки Жюли, соответствующие выбранным Генри эпизодам, страшно раздражали Сару, ибо любая нотная последовательность, любая даже отдельная нота действовали как фортепианный аккорд, обозначающий смену ключа, сбивали мелодию, звучавшую в ее голове и не имеющую ничего общего с Жюли. Мелодия поработила Сару, заняла все ее сознание, вырвалась из нее в виде неясного напевного жужжания — обычное явление, иначе ведь такую мелодию из себя не вытравить, она должна износиться сама.

— Что это вы там такое жужжите? — поинтересовался Стивен.

— Не имею представления. Никак не могу избавиться.

Генри, однако, имел представление. Он напел, не глядя на Сару:

Как женщина, полюбит вас она,

Как женщина, погубит вас она,

Как женщина голубит,

Ломается ж, как глупая девчонка.[18]

— Боб Дилан, — добавил он и, зная, что Сара пожелает раствориться в воздухе, сделаться невидимой и занять как можно меньший объем в пространстве, вскочил и резво направился к исполнителям с какими-то надуманными вопросами и замечаниями.

Стивен надулся.

— У меня все время в голове музыка Жюли. Поражаюсь, как вы можете отвлекаться на всякую ерунду.

Сару поразила его реакция на новоизбранную Жюли. Генри остановил выбор на типажной актрисе, резко отличавшейся от Молли, внешностью Жюли вовсе не напоминавшей. Сара подумала, что Стивен с энтузиазмом воспримет новую исполнительницу как Жюли, вошедшую в его жизнь, но он лишь проворчал:

— Ладно, поживем — увидим.

И Генри испарился. Натянутые струны лопнули: гуд'бай, до августа, через три недели увидимся…

Сара совсем уж было собралась отправиться в отпуск, но передумала. Слишком боялась остаться наедине со своими демонами. Тем более, что работы хватало, просто выше головы. В случае успеха в Квинзгифте «Жюли Вэрон» могла прорваться в Вест-Энд, уже и запросы поступили. Шли толки о мюзикле по «Тому Джонсу», проекту еще более амбициозному, нежели «Жюли», Саре предлагали заняться сценарием. Но нет, у нее иссякла энергия, хотя в этом она, конечно, коллегам не признается. Хватит работы за глаза и за уши. «Гедда» пойдет в Вест — Энде, ею займется Соня. Скоро начнут репетировать «Детей сладкой свободы», пьесу о последних днях Шелли в Италии.

Соня обвинила их в чрезмерной поглощенности работой, что вызвало нечто вроде спора. Ну и что в этом такого, если работа не воспринимается как обуза, как нечто принудительное? Соня сменила направление удара и обвинила их в том, что они сидят и теоретизируют, когда назревает кризис. Что за кризис? Оказывается, Соня вела к тому, что у нее есть подруга, обучавшаяся на режиссера; звать ее Вирджиния, в честь Вирджинии Вульф. Ладно, давайте попробуем подругу, решили они.